Остались ли потомки веры засулич. Засулич Вера Ивановна: биография, покушение на Трепова

Чем знаменита

Вера Ивановна Засулич (1849 - 1919) родилась в деревне Михайловка Гжатского уезда Смоленской губернии в семье мелкопоместного дворянина. Когда девочке было три года, ее отец умер, и она воспитывалась у теток деревне Бяколово близ Гжатска. В 1867 окончила в московский частный пансион, где учили иностранным языкам и готовили гувернанток. После этого работала письмоводительницей у мирового судьи в Серпухове, затем вернулась в столицу, где стала работать переплетчицей. В Москве Вера Засулич познакомилась с Сергеем Нечаевым . Однако в организацию Нечаева «Народная расправа» она не вступила, только дала свой адрес для пересылки на него писем. После разоблачения нечаевцев была арестована, так как получила одно письмо из-за границы и переслала его. Более года провела в заключении, после чего была отправлена в ссылку в Новгородскую губернию, затем в Тверь. Вторично арестована в Твери за распространение нелегальной литературы и выслана в Солигалич. С 1873 года жила в Харькове, где училась на акушерских курсах, одновременно участвуя в работе подпольного кружка «Юные бунтари». С 1877 года - в Петербурге, где стала членом общества «Земля и воля».

5 февраля 1878 года совершила покушение на петербургского градоначальника Федора Трепова. Оправдана судом присяжных. Вскоре решение суда было опротестовано, но Вера Засулич успела выехать в Швейцарию. В 1879 году тайно вернулась в Россию. Разочаровавшись в индивидуальном терроре, она стала членом группы «Черный передел», члены не принимали террористической тактики «Народной воли» и были сторонниками широкой пропаганды в массах. Через год, спасаясь от ареста, вновь покинула Россию. В эмиграции она вместе с Георгием Плехановым , Павлом Аксельродом , Василием Игнатовым и Львом Дейчем вошла в первую марксистскую социал-демократическую группу «Освобождение труда». Была представительницей российских социал-демократов на конгрессах Первого интернационала в 1896, 1900 и 1904 годах. С 1894 года жила в Лондоне, писала статьи о проблемах современности, литературе, истории, опубликовала монографии, посвященные Руссо и Вольтеру. Встречалась с Лондоне с Энгельсом. В 1897-1898 годах жила в Швейцарии. Оттуда нелегально проникла в Россию с паспортом на имя болгарки Велики Дмитриевой. Познакомилась с Лениным. В 1900 году вернулась за границу, была избрана в редакцию газет «Искра» и «Заря», публиковала в них статьи, критикующие концепцию легального марксизма. В 1903 участвовала во II съезде РСДРП в Лондоне. После Манифеста 17 октября 1905 года смогла вернуться в Россию, где жила на хуторе Греково в Тульской губернии, на зиму уезжая в Петербург. Когда началась Первая мировая война, Вера Засулич вместе с Плехановым примкнула к меньшевикам-оборонцам, которые считали войну со стороны России оборонительной, а проигрыш Россией войны называли не только национальной трагедией, но и ударом по всему русскому рабочему движению. Поэтому, по мнению оборонцев, социал-демократы должны были поддерживать ведущее войну Временное правительство. Засулич тогда писала: «Оказавшись бессильным остановить нападение, интернационализм уже не может, не должен был мешать обороне страны». В последние годы жизни тяжело болела, работала над воспоминаниями. Умерла Вера Засулич в Петрограде 8 мая 1919 года.

Чем знаменита

Известность Вере Засулич принесло покушение на Петербургского градоначальника Федора Трепова. В июле 1877 года по его приказанию, был высечен в тюрьме политический заключенный, студент Алексей Боголюбов. Вина заключенного состояла в том, что он не снял перед Треповым шапку. Этот приказ был нарушением закона о запрете телесных наказаний от 17 апреля 1863 года. 5 февраля 1878 года Засулич пришла на прием к Трепову и выстрелила в него из револьваре. Градоначальник получил тяжелое ранение в живот. Министр юстиции граф Пален обещал царю, что вердикт суда присяжных будет обвинительным. Между тем в обществе было распространено сочувствие Засулич и отрицательное отношение к роли Трепова в деле Боголюбова. «Мнения, - вспоминал Анатолий Кони, - горячо дебатируемые, разделялись: одни рукоплескали, другие сочувствовали, третьи не одобряли, но никто не видел в Засулич "мерзавку", и, рассуждая разно о ее преступлении, никто, однако, не швырял грязью в преступницу и не обдавал ее злобной пеной всевозможных измышлений об ее отношениях к Боголюбову. <…>Сечение его, принятое в свое время довольно индифферентно, было вновь вызвано к жизни пред равнодушным вообще, но впечатлительным в частностях обществом. Оно - это сечение - оживало со всеми подробностями, комментировалось как грубейшее проявление произвола, стояло перед глазами втайне пристыженного общества, как вчера совершенное, и горело на многих слабых, но честных cердцах, как свеженанесенная рана». Присяжные объявили Веру Засулич невиновной. Она была освобождена в зале суда. На улице ее ждали жандармы и хотели арестовать, но толпа отбила Засулич. Консервативные круги были возмущены случившимся. Издатель журнала «Гражданин» князь Владимир Мещерский писал: «Оправдание Засулич происходило как будто в каком-то ужасном кошмарном сне, никто не мог понять, как могло состояться в зале суда самодержавной империи такое страшное глумление над государственными высшими слугами и столь наглое торжество крамолы».

О чем надо знать

Вера Засулич крайне отрицательно оценивала революцию, совершенную партией большевиков. По ее мнению, переворот прервал нормальное развитие демократической революции, а установленный в результате режим большевиков не сильно отличался от царского. В одной из статей она писала: «Нет у социализма в настоящий момент более лютых врагов, чем господа из Смольного. Не капиталистический способ производства они превращают в социалистический, а истребляют капиталы, уничтожают крупную промышленность...». 1 апреля 1918 года она произнесла речь в клубе «Рабочее Знамя», где чествовалось 40-летие ее оправдания на суде. В ней Засулич также резко критиковала большевиков. Ленин был недоволен такой позицией Засулич, но признавал ее «виднейшим революционером». Старые революционные заслуги защитили Веру Засулич в последние годы жизни.

Прямая речь

У градоначальника уже собралось около десятка просителей.

Градоначальник принимает?

Принимает: сейчас выйдет! - Кто-то точно нарочно для меня переспрашивает: «Сам принимает?» Ответ утвердительный.

Какая-то женщина плохо одетая, с заплаканными глазами, подсаживается ко мне и просит взглянуть на ее прошение, - так ли там написано? В прошении какая-то несообразность. Я советую ей показать прошение офицеру, так как видела, что он уже чье-то просматривал. Она боится, просит, чтобы я показала. Я подхожу с ней к офицеру и обращаю его внимание на просительницу. Голос обыкновенный, - ни в чем не проявляется волнение. Я довольна. - Кошмарной тяжести, давившей меня со вчерашнего вечера, нет и следа. Ничего на душе, кроме заботы, чтобы все сошло, как задумано.

Адъютант повел нас в следующую комнату, меня первую, и поставил с краю а в это же время из других дверей вышел Трепов с целой свитой военных, и все направились ко мне.

На мгновение это смутило, встревожило меня. Обдумывая все подробности, я нашла неудобным стрелять в момент подачи прошения: и он, и свита на меня смотрят, рука занята бумагой и проч., и решила сделать это раньше, когда Трепов остановится; не доходя до меня, против соседа.

И вдруг нет соседа до меня, - я оказалась первой...

Не все ли равно: выстрелю, когда он остановится около следующей за мной просительницы, - окрикнула я себя внутренно, и минутная тревога тотчас же улеглась, точно ее и не было.

О чем прошение?

О выдаче свидетельства о поведении.

Черкнул что-то карандашом и обратился к соседке. Револьвер уже в руке, нажала собачку... Осечка.

Екнуло сердце, опять, выстрел, крик...

Теперь должны броситься бить, - значилось в моей столько раз пережитой картине будущего.

Но произошла пауза. Она, вероятно, длилась всего несколько секунд, но я ее почувствовала.

Револьвер я бросила, - это тоже было решено заранее, иначе, в свалке, он мог сам собой выстрелить. Стояла и ждала.

Из воспоминаний Веры Засулич о покушении на Ф. Трепова

Господа присяжные заседатели! Не в первый раз на этой скамье преступлений и тяжелых душевных страданий является перед судом общественной совести женщина по обвинению в кровавом преступлении. Были здесь женщины, смертью мстившие своим соблазнителям; были женщины, обагрявшие руки в крови изменивших им любимых людей или своих более счастливых соперниц. Эти женщины выходили отсюда оправданными. То был суд правый, отклик суда божественного, который взирает не на внешнюю только сторону деяний, но и на внутренний их смысл, на действительную преступность человека. Те женщины, совершая кровавую расправу, боролись и мстили за себя. В первый раз является здесь женщина, для которой в преступлении не было личных интересов, личной мести, - женщина, которая со своим преступлением связала борьбу за идею, во имя того, кто был ей только собратом по несчастью всей ее молодой жизни. Если этот мотив проступка окажется менее тяжелым на весах общественной правды, если для блага общего, для торжества закона, для общественности нужно призвать кару законную, тогда - да совершится ваше карающее правосудие! Не задумывайтесь! Не много страданий может прибавить ваш приговор для этой надломленной, разбитой жизни. Без упрека, без горькой жалобы, без обиды примет она от вас решение ваше и утешится тем, что, может быть, ее страдания, ее жертва предотвратила возможность повторения случая, вызвавшего ее поступок. Как бы мрачно ни смотреть на этот поступок, в самых мотивах его нельзя не видеть честного и благородного порыва. Да, она может выйти отсюда осужденной, но она не выйдет опозоренною, и остается только пожелать, чтобы не повторялись причины, производящие подобные преступления, порождающие подобных преступников.

Вера Засулич родилась в деревне Михайловка Гжатского уезда Смоленской губернии в обедневшей дворянской семье. Три года (1852) спустя умер её отец, отставной офицер; мать была вынуждена отправить Веру как одну из трёх сестёр к материально более обеспеченным родственникам (Макулич) в деревню Бяколово близ Гжатска. В 1864 году была отдана в московский частный пансион. По окончании пансиона получила диплом домашней учительницы (1867). Около года служила письмоводительницей у мирового судьи в Серпухове (1867-1868). С начала 1868 года в Санкт-Петербурге устроилась переплётчицей и занималась самообразованием.

Приняла участие в революционных кружках. В мае 1869 года была арестована и в 1869-1871 годах находилась в заключении в связи с «нечаевским делом», затем - в ссылке в Новгородской губернии, затем в Твери. Вновь была арестована за распространение запрещённой литературы и выслана в Солигалич Костромской губернии.

С конца 1873 года в Харькове училась на акушерских курсах. С 1875 жила под надзором полиции, увлекшись учением М. А. Бакунина, вошла в кружок «Южные бунтари» (создан в Киеве, но имел филиалы по всей Украине, объединяя около 25 бывших участников «хождения в народ»; в эту группу входил и Л. Г. Дейч). Вместе с другими «бунтарями»-бакунистами пыталась с помощью фальшивых царских манифестов поднять крестьянское восстание под лозунгом уравнительного передела земли. Жила в дер. Цебулёвке вместе с М. Ф. Фроленко. Когда замысел «бунтарей» осуществить не удалось, Засулич выехала, спасаясь от преследований полиции, в столицу, где было легче затеряться.

Дело о покушении на убийство градоначальника Санкт-Петербурга генерала Ф. Ф. Трепова

24 января (по другим сведениям 28 января) 1878 года пыталась убить выстрелами из пистолета петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Причиной покушения стал приказ Трепова о телесном наказании находящегося в заключении революционера Боголюбова (Емельянов А. П.), не пожелавшего приветствовать Трепова в тюремной камере снятием головного убора. Засулич пришла на приём к Трепову и дважды выстрелила ему в живот, тяжело ранив. Была немедленно арестована, но на суде снискала симпатии присяжных заседателей, хотя по закону за подобные преступления полагалось от 15 до 20 лет тюремного заключения. Суд присяжных 31 марта 1878 года полностью оправдал Засулич. Обвинение поддерживал прокурор К. И. Кессель, который впоследствии стал известен своим расследованием по делу о Тилигульской катастрофе. На оправдательный вердикт присяжных повлияла и позиция председателя суда А. Ф. Кони и защитника П. А. Александрова.

Оправдательный приговор был восторженно встречен в обществе и сопровождался манифестацией со стороны собравшейся у здания суда большой массы публики. Весть об оправдании В. Засулич с большим интересом была встречена и за рубежом. Газеты Франции, Германии, Англии, США, Италии и других стран дали подробную информацию о процессе. Во всех этих сообщениях наряду с Верой Засулич неизменно упоминались имена адвоката П. А. Александрова и председательствовавшего в процессе 34-летнего А. Ф. Кони. За ним по заслугам закрепилась слава судьи, не идущего ни на какие компромиссы с совестью, а в либеральных слоях русского общества о нём открыто заговорили как о человеке, стоящем в оппозиции к самодержавию. Отозвалось на оправдательный приговор Засулич и правительство. Министр К. И. Пален обвинял А. Ф. Кони в нарушениях закона и убеждал его уйти в отставку. Кони остался твёрд в своём решении. Тогда начался долгий период его опалы: он был переведён в гражданский департамент судебной палаты, а в 1900 году оставил судебную деятельность. Гнев императора был настолько велик, что он не пощадил и министра юстиции. Граф Пален вскоре был уволен со своего поста «за небрежное ведение дела В. Засулич».

На следующий день после освобождения приговор был опротестован, и полиция издала приказ о поимке Засулич, но она успела скрыться на конспиративной квартире и вскоре, чтобы избежать повторного ареста, была переправлена к своим друзьям в Швецию.

Уже на второй день после оправдания в кабинете министра возникла служебная записка о необходимости упорядочения уголовных положений. Именным указом дела о вооружённом сопротивлении властям, нападении на чинов войска и полиции и вообще должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей, если эти преступления сопровождались убийством или покушением на убийство, нанесением ран, увечий и пр., были переданы военному суду, и виновные лица подлежали наказанию по статье 279 Воинского устава о наказаниях, то есть лишению всех прав состояния и смертной казни. Эта мера была признана своевременной, когда через четыре месяца С. М. Кравчинский убил шефа жандармов Мезенцева.

Первая эмиграция

По настоянию друзей и не желая подвергнуться новому аресту, приказ о котором был отдан после оправдательного приговора, Засулич эмигрировала в Швейцарию, где Г. В. Плеханов, П. Б. Аксельрод, В. Н. Игнатов и Л. Г. Дейч создали первую марксистскую социал-демократическую группу «Освобождение труда».

В 1879 году тайно возвратилась в Россию, вместе с Дейчем и Плехановым примкнула к «Чёрному переделу». Первой из женщин-революционерок испробовала метод индивидуального террора, но и первой же разочаровалась в его результативности. Участвовала в создании группы «Чёрный передел», члены которой (особенно поначалу) отрицали необходимость политической борьбы, не принимали террористической и заговорщической тактики «Народной воли», были сторонниками широкой агитации и пропаганды в массах.

Вторая эмиграция

В 1880 году вновь эмигрировала, была заграничным представителем «Красного креста» «Народной воли». В 1883 году, перейдя на позиции марксизма, вошла в состав группы «Освобождение труда», переводила произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, вела с ними переписку. Она принимала активное участие в деятельности Международного Товарищества рабочих (II Интернационала) - была представительницей российской социал-демократии на трёх его конгрессах в 1896, 1900 и 1904. Решительно отказавшись от прежних своих взглядов, вела пропаганду идей марксизма, отрицала террор - «следствие чувств и понятий, унаследованных от самодержавия».

С 1894 жила в Лондоне, занималась литературным и научным трудом. Её статьи тех лет касались широкого круга исторических, философских, социально-психологических проблем. Монографии Засулич о Руссо и Вольтере были несколько лет спустя, хотя и с большими цензурными купюрами, изданы в России на русском языке, став первой попыткой марксистского толкования значения обоих мыслителей. В качестве литературного критика Засулич отрецензировала романы С. М. Кравчинского (Степняка), повести В. А. Слепцова «Трудное время». Резко раскритиковала роман П. Д. Боборыкина «По-другому», полагая, что в своих размышлениях об истории русского революционного движения он исказил суть спора между марксистами и народническими публицистами, Д. И. Писаревым и Н. А. Добролюбовым. Засулич утверждала, что «безнадёжная русская идейность» либералов нуждается «в обновлении, которое несёт марксизм», защищала «первородство подлинных русских революционеров», спасая, как она считала, их образы от «вульгаризации и фальсификации».

В 1897-1898 годах жила в Швейцарии.

Возвращение в Россию

В 1899 году нелегально приехала в Россию по болгарскому паспорту на имя Велики Дмитриевой. Использовала это имя для публикации своих статей, установила связь с местными социал-демократическими группами России. В Петербурге познакомилась с В. И. Лениным.

В 1900 году вошла в состав редакций «Искры» и «Зари». Участвовала в конгрессах Второго Интернационала.

На Втором съезде РСДРП (1903) примыкала к искровцам меньшинства; после съезда стала одним из лидеров меньшевизма. В 1905 году вернулась в Россию. После революции 1905 года в 1907-1910 годах была одним из «ликвидаторов», то есть сторонников ликвидации подпольных нелегальных партийных структур и создания легальной политической организации.

М. Ф. Фроленко писал о встрече с Засулич в 1912 году, жившей в петербургском доме литераторов:

Февральскую революцию 1917 она расценила как буржуазно-демократическую, с иронией констатировав: «Социал-демократия не желает допустить к власти либералов, полагая, что единственный революционный хороший класс - это пролетариат, а остальные - предатели». В марте 1917 вошла в группу правых меньшевиков-оборонцев «Единство», выступала вместе с ними за продолжение войны до победного конца (эти взгляды изложила в брошюре «Верность союзникам». Пг., 1917). В апреле подписала воззвание к гражданам России, призывая поддерживать Временное правительство, ставшее коалиционным.

В июле 1917, по мере усиления противостояния большевиков и иных политических сил, заняла твёрдую позицию поддержки действующей власти, была избрана в гласные Петроградской Временной городской думы, от имени «старых революционеров» призывала к объединению для защиты от «объединённых армий врага». Перед самой Октябрьской революцией была выдвинута кандидатом в члены Учредительного собрания.

Октябрьскую революцию 1917 Засулич считала контрреволюционным переворотом, прервавшим нормальное политическое развитие буржуазно-демократической революции, и расценивала созданную большевиками систему советской власти зеркальным отражением царского режима. Она утверждала, что новое властвующее большинство просто «подмяло вымирающее от голода и вырождающееся с заткнутым ртом большинство». Утверждая, что большевики «истребляют капиталы, уничтожают крупную промышленность», решалась иногда на публичные выступления (в клубе «Рабочее знамя» 1 апреля 1918). Ленин, критикуя её выступления, тем не менее, признавал, что Засулич является «виднейшим революционером».

«Тяжело жить, не стоит жить», - жаловалась она соратнику по народническому кружку Л. Г. Дейчу, чувствуя неудовлетворённость прожитой жизнью, казнясь совершенными ею ошибками. Тяжело заболев, до последнего часа писала воспоминания, опубликованные посмертно.

Зимой 1919 в её комнате случился пожар. Засулич лишилась родного угла и любимого кота. 70-летняя, никому не нужная старуха сидела на ступеньках и плакала. Её приютили жившие в том же дворе две сестры, но уже началось воспаление лёгких, и первая русская террористка скончалась.

Похоронена на Волковском кладбище.

Литературная деятельность

Первое публицистическое произведение - речь к 50-летию польского восстания 1831 года, опубликованное в переводе на польский язык в сборнике Biblioteka «R?wnosci» (Женева, 1881). Засулич принадлежат очерк истории Международного товарищества рабочих, книги о Ж.-Ж. Руссо (1899, второе издание 1923) и Вольтере (первая русская биография Вольтера «Вольтер. Его жизнь и литературная деятельность», 1893, второе издание 1909), а также литературно-критические статьи о Д. И. Писареве (1900), Н. Г. Чернышевском, С. М. Кравчинском (Степняке), о повести В. А. Слепцова «Трудное время» (1897), романе П. Д. Боборыкина «По-другому», и других литераторах и произведениях. Войдя в редакцию газеты «Искра», опубликовала в ней статью о Н. А. Добролюбове, некрологи о Глебе Успенском и Михайловском.

После революции 1905 года в поисках заработка бралась за переводы прозы Г. Уэллса («Бог динамо», «В дни кометы», «Человек-невидимка»), романа Вольтера «Белый бык». Состояла в Всероссийском обществе писателей и в Всероссийском литературном обществе. В литературно-критических работах Засулич продолжала традиции революционно-демократической литературной критики и публицистики. В последние годы писала мемуары, опубликованные посмертно.

А. Кузнецов: «Оправдание Засулич происходило как будто в каком-то ужасном кошмарном сне, никто не мог понять, как могло состояться в зале суда самодержавной империи такое страшное глумление над государственными высшими слугами и столь наглое торжество крамолы», — так о процессе над Верой Засулич писал князь Мещерский. Но об общественной реакции мы поговорим позже, а пока вспомним предысторию.

В декабре 1876 года на площади перед Казанским собором состоялась манифестация, организованная членами революционной организации «Земля и воля». Демонстрация эта закончилась столкновениями с полицией. В результате было арестовано свыше 30 человек, пятеро из которых были приговорены к большим срокам каторжных работ, десять — к ссылке в Сибирь, а трое заточены в монастырь.

Впечатленная историей с Боголюбовым, Засулич решилась на отчаянный шаг

Среди осужденных к каторжным работам оказался и народник Алексей Степанович Боголюбов (настоящее имя — Архип Петрович Емельянов), которого летом 1877 года градоначальник Петербурга Федор Федорович Трепов приказал высечь розгами.

В. Бойко: Прежде чем мы перейдем к этому инциденту, хотелось бы узнать, что из себя представлял генерал Трепов?

А. Кузнецов: Федор Федорович Трепов, выражаясь современным языком, был силовиком до мозга костей. В 1830 году он оставил гражданскую службу и определился рядовым в Новгородский кирасирский полк. Участвовал в подавлении польского восстания 1830 — 1831 годов, затем в чине полковника служил командиром жандармского полка, располагавшегося в Киеве, а в конце 1860 года был назначен обер-полицмейстером в Варшаву.

В. Бойко: Интересная фигура.

А. Кузнецов: Еще какая! В 1866 году после выстрела Дмитрия Каракозова Трепов был назначен Санкт-Петербургским обер-полицмейстером, а с апреля 1873 года занял должность градоначальника.

Генерал Федор Федорович Трепов. Петербург, 1874 год

Возвращаясь к событиям 1877 года. Незадолго до покушения во время посещения одной из петербургских тюрем Трепов имел несчастье дважды столкнуться с Боголюбовым. Сначала он зашел во дворик, где гуляли заключенные, и увидел, как Боголюбов беседует с еще одним арестантом. Трепов тут же начал кричать, что заключенным, находящимся под следствием, нельзя общаться друг с другом. На что Боголюбов, видимо, вполне почтительно ответил, что по его делу приговор уже вынесен, поэтому он может разговаривать с другими узниками.

Сначала Трепов это проглотил, но спустя некоторое время опять вернулся во двор. И снова ему на глаза попался Боголюбов. В этот раз градоначальник стал возмущаться, почему заключенный не снял перед ним шапку. Боголюбов стал парировать. Трепов, махнув рукой (свидетелям даже показалось, что он ударил Боголюбова), не нашел ничего лучшего как приказать высечь арестанта.

В. Бойко: Тем самым нарушив закон.

А. Кузнецов: Да. К тому времени наказание розгами, да и вообще телесные наказания были уже лет пятнадцать как отменены. В конечном итоге этот инцидент вызвал в Петербурге большой резонанс: бунтовали заключенные, позорная экзекуция получила широкую огласку в прессе. В разных местах народники принялись готовить покушения на Трепова, чтобы отомстить за своего товарища.

Были слухи, будто Засулич — любовница Боголюбова и ее покушение — месть

Утром 24 января 1878 года Засулич пришла на прием к Трепову в здание Управления петербургского градоначальства и выстрелила ему из пистолета в область таза, тяжело ранив. Террористку немедленно арестовали, установили имя. По картотеке описаний в департаменте полиции проходила некая Вера Засулич, дочь обедневшего польского дворянина Ивана Петровича Засулича, ранее привлекавшаяся по делу Нечаева.

В. Бойко: То есть к тому времени Засулич была хорошо известна не только в народнической среде, но и в полиции?

А. Кузнецов: Да. Кстати, в высших слоях общества будут ходить слухи, будто Засулич была любовницей Боголюбова. На самом деле они даже не были знакомы.

В. Бойко: На суде, насколько мне известно, Засулич признала, что стреляла в Трепова.

А. Кузнецов: Да. И это, видимо, создало у организаторов процесса (министра юстиции графа Палена, петербургского прокурора Лопухина) иллюзию того, что дело настолько ясное, что его можно поручить суду присяжных. Потом, конечно, и Пален, и Лопухин поймут, что поступили легкомысленно, но процесс был уже запущен.

Кстати, верный столп самодержавия Константин Петрович Победоносцев еще до рассмотрения дела в суде писал: «Идти на суд присяжных с таким делом, в такую минуту, посреди такого общества, как петербургское, — это не шуточное дело».

Покушение Веры Засулич на петербургского градоначальника Федора Трепова. Рисунок Le Monde illustré, 1878 год

В. Бойко: «Факт покушения (событие преступления) был доказан, было несомненно установлено и то, что стреляла в потерпевшего именно подсудимая. Она не только не отрицала этого, но и с гордостью подтверждала факт преступного деяния. Почему же присяжные оправдали В. И. Засулич, а точнее — признали ее невиновной?»

Это выдержка из публикации Александра Бастрыкина «Суд присяжных в России: мечты и реальность», в которой, на мой взгляд, содержится главный вопрос.

А. Кузнецов: Совершенно верно. И он в конечном итоге выводит нас на разговор о том, что из себя представлял суд присяжных. Идея суда заключалась в том, что любое дело делилось на две стороны: факта и юридической оценки. Задача присяжных — дать заключение по фактам, то есть ответить на вопросы: «Было ли преступление?», «Виновен ли подсудимый?», «Если да, то в какой степени?». Задача суда — дать юридическую квалификацию и вынести приговор.

В деле Засулич получилось так, что присяжные взяли на себя не вопросы факта, а вопросы нравственной оценки. Почему так произошло? Не любили Трепова в Петербурге, обвиняли его в продажности, в подавлении городского самоуправления и так далее.

Кстати, (и это вторая ошибка организаторов процесса) прокурор Константин Иванович Кессель почему-то (загадка!) не воспользовался своим правом отвода присяжных. Из 29 кандидатур и защитник, и обвинитель имели право отвести шестерых. Но Кессель отказался, облегчив тем самым положение адвоката. Закон гласил, что если одна сторона не отводит присяжных целиком или частично, то право на отвод (не только «своих», но и остальных присяжных) предоставляется другой стороне.

В результате из 29 кандидатур защитник отвел 11 человек, преимущественно купцов. Таким образом, осталось 18 присяжных заседателей.

В. Бойко: Почему купцов?

А. Кузнецов: Как ни странно, но в данной ситуации купцы — наиболее зависимые от полиции люди. А вот чиновники, преимущественно мелкие, — дело другое. В состав присяжных их вошло 9 человек. Кто еще? 1 дворянин, 1 купец, 1 свободный художник. Старшиной присяжных был избран надворный советник.

В. Бойко: То есть суд присяжных изначально относился к подсудимой с некой долей симпатии?

Сочувствующих Трепову было мало, большинство радовалось покушению

А. Кузнецов: Да. Ну и, конечно, состоялся звездный час двух великих юристов: Анатолия Федоровича Кони, который в самый день покушения Засулич на Трепова вступил в должность председателя Петербургского окружного суда, и Петра Акимовича Александрова.

Последний совершенно не соответствовал уже сложившемуся типажу преуспевающего адвоката. Нервный, желчный, болезненно худощавый, с неулыбчивым лицом… Да и теми великолепными актерскими данными, которые были, скажем, у Федора Никифоровича Плевако, Александров не обладал. Его голос не был бархатистым баритоном, завораживающим присяжных… Но это был человек неумолимой логики, нравственной позиции, умеющий понять, на каких именно струнах в том или ином деле следует играть.

В. Бойко: Как раз про струны… Насколько мне известно, итоговую речь Александрова до сих пор изучают в юридических институтах.

А. Кузнецов: Я бы изучал ее не только как образец адвокатской речи, но и как образец неудачно выстроенного обвинения. Причем Кессель здесь, видимо, не был виноват. Складывается впечатление, что это чисто политическое решение, принятое на самом верху. Почему-то из процесса было решено убирать вообще всю политику. Обычное бытовое дело. Кстати, Кони в своих мемуарах тоже этому удивляется: до этого власть выпячивала любую возможность, а тут на тебе!

В. Бойко: «В первый раз является здесь женщина, для которой в преступлении не было личных интересов, личной мести, — женщина, которая, со своим преступлением связала борьбу за идею, во имя того, кто был ей только собратом по несчастью всей ее молодой жизни. Если этот момент проступка окажется менее тяжелым на весах общественной правды, если для блага общего, для торжества закона, для общественности нужно призвать кару законную, тогда — да совершится ваше карающее правосудие! Не задумывайтесь!..

Да, она может выйти отсюда осужденной, но она не выйдет опозоренною, и останется только пожелать, чтобы не повторялись причины, производящие подобные преступления, порождающие подобных преступников…».

Это выдержки из той самой речи Александрова в защиту Засулич.

А. Кузнецов: А вот из напутствия Кони присяжным: «Вы произнесете решительное и окончательное слово по этому важному, без сомнения, делу. Вы произнесете это слово по убеждению вашему, глубокому, основанному на всем, что вы видели и слышали, и ничем не стесняемому, кроме голоса вашей совести.

Если вы признаете подсудимую виновною по первому или по всем трем вопросам, то вы можете признать ее заслуживающею снисхождения по обстоятельствам дела. Эти обстоятельства вы можете понимать в широком смысле. К ним относится все то, что обрисовывает перед вами личность виновного… Обсуждая основания для снисхождения, вы припомните раскрытую перед вами жизнь Засулич. Быть может, ее скорбная, скитальческая молодость объяснит вам ту накопившуюся в ней горечь, которая сделала ее менее спокойною, более впечатлительною и более болезненною по отношению к окружающей жизни, и вы найдете основания для снисхождения».

В. Бойко: То есть Кони абсолютно в рамках закона подбросил присяжным возможность оправдать Засулич?

А. Кузнецов: Нет. Он был уверен, что приговор будет обвинительный, однако считал, что подсудимая заслуживает снисхождения.

Анатолий Федорович Кони. Портрет работы Ильи Репина, 1898 год

И здесь я опять хочу процитировать Анатолия Федоровича Кони, который описывает реакцию людей на оправдательный приговор Засулич: «Крики несдержанной радости, истерические рыдания, отчаянные аплодисменты, топот ног, возгласы: «Браво! Ура! Молодцы! Вера! Верочка! Верочка!» — все слилось в один треск, и стон, и вопль. Многие крестились; в верхнем, более демократическом, отделении для публики обнимались; даже в местах за судьями усерднейшим образом хлопали…

Один особенно усердствовал над самым моим ухом. Я оглянулся. Помощник генерал-фельдцейхмейстера граф А. А. Баранцов, раскрасневшийся седой толстяк, с азартом бил в ладони. Встретив мой взгляд, он остановился, сконфуженно улыбнулся, но едва я отвернулся, снова принялся хлопать…».

В. Бойко: Какой слог!

А. Кузнецов: А атмосфера? Торжество справедливости, которую в суде так ждет русский человек.

Благодаря выступлению адвоката, суд присяжных оправдал Засулич

В. Бойко: Ну и несколько слов о дальнейшей судьбе основных участников процесса. С Кони все понятно: он испытывал серьезное давление после суда, но не сдавался.

А. Кузнецов: Да. После процесса ему будут очень активно намекать, чтобы он подавал в отставку. Сместить его было нельзя — судьи не сменяемы.

В. Бойко: Засулич эмигрирует.

А. Кузнецов: Да. На следующий день после освобождения приговор был опротестован, и полиция издала приказ о поимке Засулич, но она успела скрыться и вскоре была переправлена в Швецию.

В. Бойко: Кессель и Александров?

А. Кузнецов: Александров, к сожалению, в 1893 году умрет от бронхиальной астмы.

Что касается Кесселя, то он будет продолжать карьеру по прокурорскому ведомству, но особых успехов не добьется.

В. Бойко: Инициаторы процесса?

А. Кузнецов: Министр юстиции граф Пален будет отставлен с формулировкой «за недостаточное внимание к процессу Веры Засулич». Когда Александр III взойдет на престол, то одним из первых его мероприятий станет изменение судебных уставов. Впоследствии все политические процессы будут проходить без участия присяжных.

Приветствую Вас, дорогие друзья на сайте сайт. На линии Андрей Пучков и в этом посте мы поговорим о деле свыше 140-летней давности – о выстреле Веры Засулич 5 февраля 1878 года в градоначальника Петербурга Фёдора Трепова.

Многим покажется, что дело-то ясное, однако всё же в нем есть кое-какие мифы и даже неточности, которые допускают все, кому не лень.

В чем же особенность поступка Веры Засулич? Дело в том, что если Вы, уважаемый читатель, посмотрите уголовные дела 19 века, то обнаружите одну прелюбопытнейшую вещь: все убийства, в которых главными участниками были женщины, связаны с местью за личные обиды. От какой-то женщины ушел муж к любовнице, от какой-то – любовник к жене. В целом мотив мести виден невооруженным глазом.

Вера Засулич же будучи женщиной совершила покушение на жизнь мужчины не из личной мести, и не из каких-то личных соображений. Студента Боголюбова (наст. имя Архип Емельянов) она до поступка Трепова не знала. Возникает вопрос: из каких же соображений обычная петербургская переплетчица книг вздумала покуситься на жизнь Богом забытого студента?

Чтобы разобраться в этом вопросе, разберемся немного в биографии Веры и в самом поступке градоначальника.

Немного Биографии Веры Засулич

Главная фигурантка по делу Боголюбова родилась в одном из сёл Смоленской губернии. Семья ее была из обедневших поляков. Отец ее вскоре умер, и мать отправила дочь к сестрам. В итоге Вера отучилась в частном Московском пансионе и получила диплом домашней учительницы.

Однако, видимо, Веру эта роль не прельщала и она уехала в Петербург. На самом деле и сегодня Санкт-Петербург является городом, в который переезжают из глубинки очень многие мои друзья и знакомые по вузу. Думаю, Вера поехала в интеллигентскую и культурную столицу России по этим же соображениям: вдохнуть дух подлинной культуры и свободных идей

Поступок градоначальник Ф. Трепова

Во второй половине XIX века в тюрьмах Российской империи к арестантам относились крайне ужасно. Ну, представьте, если только с начала правления Александра Второго в России запретили телесные наказания. А до этого добрую тысячу лет их применяли и считали вполне нормальными.

Арестантов за политические мотивы сажали в одиночные камеры, в которых нежные интеллигентские души быстро чахли и уходили в мир иной. Что уж говорить про то, что даже после соответствующего указа Императора, телесные наказания всё равно применялись: по привычке.

Студент Архип Емельянов был арестован за участие молодежи в демонстрации у Казанского собора. Для непосвященных непонятно, за что тут арестовывать. Да хотя бы за то, что они просто собрались. Ведь любые сборища граждан были запрещены Законами Империи. Вот, собрались вы к примеру после работы втроем попить кефира: фига с маслом! Охранка вас сразу загребет.

Студентов в вузах спокойно сажали в карцер при учебном корпусе, причем обычно сажал коммендант…. В общем, было весело.

И вот Архип оказался в камере предварительного заключения. На одной из прогулок по территории внутри тюрьмы вместе с другими заключенными Архип лицом к лицу, как и другие зэки, повстречался с градоначальником. В этот день (13 июля 1877 года) Трепов приехал как обычно с проверочкой. Все арестанты сняли с себя шапки в знак того, что приехало высокое начальство. А студент Боголюбов не снял. Трепов бросил беглый взгляд на «штудента» и приказал посадить его в карцер за такую оплошность.

Петербургский дом предварительного заключения, в котором произошел инцидент с Боголюбовым

Не надо думать, что тюремное начальство было такими уж нелюдями. Никто не собирался его сажать в карцер за такую мелочь. Но на втором круге (зэки гуляли по кругу), Трепов снова наткнулся на Боголюбова и спросил, почему «щенок» ещё не в карцере? На третьем круге Трепов приказал не только посадить молодого человека в карцер но и высечь.

Для непосвященных опять же скажу, что на Руси были такие умельцы, которые розгами с одного-двух ударов могли душу в буквальном смысле «выбить» из растерзанного тела. Собственно, она сама вылетала. А Боголюбова Трепов приказал высечь 25 раз.

Вот и получается, что ни за что.

Дело Веры Засулич

Факт высечения ни в чем не повинного студента стал известен широкой Петербургской общественности в считанные дни. На нежные души революционеров и интеллигенции этот факт оказал ужасное воздействие. Собственно с 1878 года Народная Воля (террористическое ответвление «Земли и Воли») приговорила царя к смертной казни.

Сам Трепов, кстати, на днях после своего поступка приезжал к знаменитому петербургскому адвокату А.Ф. Кони «откушать чаю». В разговоре, как потом вспоминал адвокат, Трепов ничуть не сожалел о своем поступке, хотя и говорил, что нарушил закон. Градоначальник хотел, чтобы Кони выступил председателем на суде присяжных. Заметьте! Не ее адвокатом! А именно председателем. Трепов намекнул, что надо бы решить дело беспристрастно.

В этот же день Кони поехал к министру юстиции графу К.И. Палену, поговорить, что поступок Трепова реально – преступление. Однако министр наоборот стал защищать Трепова. Пален был настолько уверен, что сможет опозорить Засулич и посадить ее на 20 лет в тюрьму, что передал дело суду присяжных.

Министр юстиции, граф К.И. Пален

Однако вернемся в зимний февральский день 5 февраля 1878 года. По последующим показаниям Веры Засулич, никто не собирался ничего делать. Вера ждала: кто же, кто же накажет изверга градоначальника. И она решила сама это сделать, прождав полгода.

После выстрела Трепов (который выжил) и Вера дали показания о том, как всё было.

Градоначальник утверждал, что это был обычный приемный день, когда глава города принимал граждан с обращениями (!). И это в царской России. Странно, что сегодня при демократии главы городов не принимают граждан с обращениями.

Вошла какая-то девушка, вынула пистолет и произвела выстрел в градоначальника. Не попала и намеревалась сделать второй выстрел. Но начальник стражи ее скрутил. Девушка, по словам Трепова, выбивалась, желая совершить выстрел, но ей не дали.

По показаниям самой Веры она сама бросила оружие после первого же выстрела, не желая случайно выстрелить в ни в чем не повинных людей.

Суд над Верой Засулич

Итак, министр юстиции передал уже ставшее громким дело Веры Засулич суду присяжных. К.П. Победоносцев в это время писал будущему царю Александру Третьему: «Идти на суд присяжных с таким делом, в такую минуту, посреди такого общества, как петербургское, — это нешуточное дело».

Стрелявшая хотела защищаться сама…. Да кто ж ей дал бы. В суде было 18 присяжных в числе которых были: 9 чиновников, 1 дворянин, 1 купец, 1 свободный художник. Старшиной присяжных был избран надворный советник А.И. Лохов 😉

Когда министр юстиции К.И. Пален понял, как всё может быть, он стал намекать Кони – председателю суда — , что дескать надо всё правильно решить…. Кони уверил, что будет беспристрастен.

Известный петербургский адвокат А.Ф. Кони

31 марта 1878 года начался суд. Народу набралось столько, что разве только на люстре не сидели. Обвинителем был К.И. Кессель. Защитником (адвокатом) был знаменитый в городе человек П.А. Александров.

На суде Вера подтвердила свои показания. Она сказала, что на нее произвёл сильное впечатление и сам поступок Трепова и его последствия – студент скоро умер. И никто не собирался судить градоначальник. В итоге она решила самолично свершить правосудие.

После обвинительного слова выступил защитник Александров. Он выстроил свою речь так, что ни в коем разе не оправдывал поступка Засулич. Но он указал, что видел на скамье подсудимых разных женщин, и впервые видит женщину, совершившую преступление не из личных побуждений, а из побуждений морали и нравственности.

Также он сказал, что суд конечно может ее осудить, но надломить эту женщину ещё больше вряд ли получиться. Что Вера может выйти осужденной из зала суда, но она не выйдет опозоренной, так как позора в ее поступке нет.

После прений сторон председательствующий Кони задал присяжным три вопроса: «(1) Виновна ли Вера Засулич в том, что решившись отомстить градоначальнику Трепову и приобретя с этой целью револьвер, нанесла 24 января с обдуманным заранее намерением генерала адъютанту Трепову рану в полости таза пулею большого калибра; (2) если Засулич совершила это деяние, то имела ли она заранее обдуманное намерение лишить жизни градоначальника Трепова; (3) если Засулич имела целью лишить градоначальника Трепова, то сделала ли она всё, что от нее зависело для достижения этой цели, причем смерть не наступила от обстоятельств, от Засулич не зависевших».

На всем вопросы присяжные ответили: «Нет, не виновна!». Кони ещё не успел полностью зачитать решение присяжных, как в зале разразились крики восторга и одобрения.

В этот же день, Веру выпустили из тюрьмы. Прокуратура когда отошла от шока, стала искать Засулич, чтобы ее всё таки осудить, подать апелляцию. Но революционеры уже переправили ее на конспиративную квартиру, а затем и за границу.

Справедливости ради стоит сказать, что конечно Вера Засулич совершила покушение на высокое должностное лицо империи. И по всем законам ее следовало упечь на 20-лентюю каторгу в Сибирь. Но тот общественный резонанс, которое получило это дело, привело к тому, что ее оправдали.

А как Вы считаете, Вера Засулич виновна или нет?

С уважением, Андрей Пучков

Вера Засулич родилась в деревне Михайловка Гжатского уезда Смоленской губернии в обедневшей польской дворянской семье. Три года () спустя умер её отец, отставной офицер; мать была вынуждена отправить Веру как одну из трёх сестёр к материально более обеспеченным родственникам (Макулич) в деревню Бяколово близ Гжатска . В 1864 году была отдана в московский частный пансион. По окончании пансиона получила диплом домашней учительницы (). Около года служила письмоводительницей у мирового судьи в Серпухове ( -). С начала 1868 года в Санкт-Петербурге устроилась переплётчицей и занималась самообразованием.

Приняла участие в революционных кружках. В мае 1869 года была арестована и в -1871 годах находилась в заключении в связи с «нечаевским делом », затем - в ссылке в Новгородской губернии , затем в Твери . Вновь была арестована за распространение запрещённой литературы и выслана в Солигалич Костромской губернии .

Зимой 1919 в её комнате случился пожар. Её приютили жившие в том же дворе две сестры, но у неё началось воспаление лёгких , и она скончалась .

Литературная деятельность

Она была по внешности чистокровная нигилистка, грязная, нечесаная, ходила вечно оборванкой, в истерзанных башмаках, а то и вовсе босиком. Но душа у нее была золотая, чистая и светлая, на редкость искренняя. Засулич обладала и хорошим умом, не то чтобы очень выдающимся, но здоровым, самостоятельным. Она много читала, и общение с ней было очень привлекательно.

Оправдание Засулич в деле о покушении на генерала Ф. Ф. Трепова вызвало бурное одобрение российской либеральной общественности и осуждение со стороны консервативных кругов.

Оправдание Засулич происходило как будто в каком-то ужасном кошмарном сне, никто не мог понять, как могло состояться в зале суда самодержавной империи такое страшное глумление над государственными высшими слугами и столь наглое торжество крамолы.

Память

В память Веры Засулич были названы улицы в Перми , Свердловске (до 1991, сейчас ул. Одинарка), Самаре , Донецке , Тбилиси (ныне ул. Нино Чхеидзе), Калуге (ныне пер. Григоров), Астрахани (с 1924 по 1936 год, сейчас ул. Валерии Барсовой), Омске (сейчас ул. Ильинской).

Сочинения

Очерк истории Международного общества рабочих. Женева,1889.
Вольтер. Его жизнь и литературная деятельность. СПб.,1893.(2-е изд.-1909);
Жан-Жак Руссо. Опыт характеристики его общественных идей. СПб.,1898.
Сборник статей. Т.1-2.СПб.,1907.
Революционеры из буржуазной среды. Пб.,1921.
Воспоминания. Москва, 1931.
Статьи о русской литературе. Москва, 1960.
Избранные произведения. Москва: Мысль, 1983. - 508 с.

Примечания

Ссылки

Засулич, Вера Ивановна - статья из Большой советской энциклопедии
Александров П. А. Речь в защиту В. Засулич
Кони А. Ф. Напутствие присяжным от Председателя суда

Литература

Ленин В. И. Полн. собр. соч., 5 изд. (см. Справочный том. ч. 2).
К. Маркс, Ф. Энгельс и революционная Россия, М., 1967.
Кони А. Ф. Воспоминания о деле В. Засулич, Собр. соч., т. 2, М., 1966.
Кони А. Ф. Собрание сочинений: В 8-ми т. / (Под общ. ред.: В. Г. Базанова, Л. Н. Смирнова, К. И. Чуковского. Подгот. текста М. М. Выдри, примеч. М. Выдри и В. Гинева). Т. 2: Воспоминания о деле Веры Засулич. - М.: Юрид. лит., 1967. - 501 с.: портр.
Степняк-Кравчинский С. М. , Соч., т. 1, М., 1958.
Добровольский Е. Н. Чужая боль: Повесть о Вере Засулич. - М.: Политиздат, 1978. (Пламенные революционеры). - 334 с, ил. То же. - М.: Политиздат, 1988. - 335 с.: ил.
Русские писатели. 1800-1917: Биографический словарь / Гл. ред. П. А. Николаев. Т. 2: Г-К. Москва: Большая российская энциклопедия, 1992. С. 330-331.
Ana Siljak. "Angel of Vengeance: The "Girl Assassin, « the Governor of St. Petersburg, and Russia’s Revolutionary World», 2008 (книга, в которой заново подробно исследовано дело Веры Засулич). - писательница, участница революционного движения последней четверти XIX века. 24 января 1878 г. она совершила покушение на жизнь петербургского градоначальника Трепова, приказавшего высечь в доме предварительного заключения политического… … Биографический словарь

Род. в семье офицера, в 1878 году стреляла в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова и судом присяжных была оправдана. З. виднейшая участница революционного движения 70 х годов, одна из основательниц группы "Освобождение… … Большая биографическая энциклопедия

- (1849 1919) деятель российского революционного движения. С 1868 народница; в 1878 покушалась на жизнь петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Причиной покушения послужил его приказ, по которому был незаконно высечен розгами политический… … Большой Энциклопедический словарь

- (1849 1919), политический деятель, участница народнических кружков 1860 1870 х гг. В 1878 покушалась на жизнь петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, оправдана судом присяжных. С 1879 член «Чёрного передела». В 1883 один из организаторов… … Энциклопедический словарь

Засулич, Вера Ивановна - (1849 1919) известная русская революционерка. Была арестована в 1869 г. в связи с делом Нечаева, но вскоре освобождена. В конце лета 1875 г. она работает в Киеве, где участвует в кружке бунтарей, ставившем себе целью вызвать бунт в Чигиринском… … Исторический справочник русского марксиста

Засулич Вера Ивановна - (1849 1919) русская революционерка, 24 января 1878 г. стреляла в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, узнав, что в тюрьме по его приказу был высечен революционер Боголюбов. Была оправдана судом (председатель А. Ф. Кони) … Словарь литературных типов

Засулич, Вера Ивановна - в 1870 г. стреляла в петербургского генерал губернатора Трепова, после чего эмигрировала за границу; была одним из основателей „Группы освобождения труда (1883 г.). С 1903 г. в партийной жизни роли не играла, в годы войны стояла в рядах социал… … Популярный политический словарь