Смерть Гитлера и Евы Браун: одна из тайн Второй Мировой. Ева Браун и Адольф Гитлер: факты и домыслы

Дети Гитлера: существуют ли они на самом деле? Закономерностью является то, что личная жизнь людей, занимающих видное место в мировой политике, всегда интересовала как современников, так и потомков. А если речь идет о загадочной личности Адольфа Гитлера, то слухам и версиям по поводу его отношений с другими женщинами, а также о его детях нет конца. В этой статье попробуем отыскать ответ на вопрос о существовании детей фюрера, опираясь на разные источники.

Были ли дети у Гитлера: официальная версия

Вторая мировая война давно закончилась. Все причастные к ее началу и развязке уже умерли, подвергнувшись осуждению на Большинство правящей верхушки Третьего Рейха не оставило после себя наследников: они или погибли вместе со своими семьями, или были бездетны.

Официально зарегистрированных детей Гитлера не существует. Общеизвестно, что была Ева Браун. Пара покончила жизнь самоубийством, не оставив наследников. «Были ли у Гитлера дети?» - этот вопрос все же не дает покоя представителям мировой прессы до сих пор.

Все дело в том, что еще в 1935 году в Германии, по плану Гиммлера, было построено и введено в эксплуатацию несколько специальных роддомов. Целью этих родильных центров было обеспечение выведения новой расы - «белокурых бестий». Для этого очень тщательно выбирались родители будущей элиты Германии. Это были прошедшие расовый отбор немецкие женщины и Дети, родившиеся согласного этого плана, были усыновлены Гитлером официально.

Версия Эриха Рунге

Эрих Рунге - бывший оберштурмфюрер СС. Именно благодаря ему на свет появилась сенсация о том, что дети Адольфа Гитлера проживают сейчас практически во всем мире. Их количество насчитывается десятками, и эти люди даже не догадываются о том, кто приходится им отцом на самом деле.

Согласно архивным сводкам, в 1940 году на одном из засекреченных заседаний было принято решение о том, что власть в Германии сможет наследовать только человек, который будет являться прямым потомком фюрера.

Существует версия о том, что зависть Гитлера к Сталину, у которого были сыновья, послужила разработке очередной секретной операции, которая получила название «Тор».

Суть секретной операции

Дети Гитлера должны были увидеть свет вследствие оплодотворения спермой фюрера специально подобранных женщин.

Исследователи жизни Адольфа Гитлера констатируют факт, что он был равнодушен к сексу, мало того, даже испытывал к нему отвращение. Поэтому было решено осуществить план с рождением наследника именно таким способом.

Женщин для участия в этом проекте отбирали с особенной тщательностью. Это были молодые девушки, 100% арийки с хорошей родословной. Операция была строго засекречена, девушки, прошедшие отбор, даже не догадывались, кто станет отцом их будущих детей. Участницам операции объясняли, что на них возложена высокая миссия стать матерями детей от солдат СС, истинных арийцев.

Дети Гитлера после рождения были перевезены в специально подготовленный для этих целей комплекс, который был расположен в Альпах.

Версия Алессандро Джовенезе

Рассказу Эриха Рунге мало кто поверил. К тому же вскорости он умер от инфаркта. На определенное время тема потомства Гитлера была закрыта.

Через некоторое время бывший офицер медицинской службы СС (1943-1945 гг.) Алессандро Джовенезе, который был жителем Бразилии, продолжил давать показания по этой теме.

Оказывается, он был одним из участников секретной операции «Тор». Дети Гитлерадействительно в конце войны находились в Альпах. В начале мая 1945 года работниками комплекса был получен приказ об эвакуации 22 детей. Конечно, все происходило в строгой секретности, поэтому документы уничтожили. Дети были распределены в разные семьи. Новые родители были информированы о том, что это сироты из роддомов близлежащих территорий.

Версия Вернера Мазера

Вернер Мазер - самый известный исследователь биографии фюрера. Он утверждает, что у Гитлера есть ребенок, рожденный от связи с Шарлотт Эдокси Алида Лобжуа.

Отношения с молодой француженкой были у Гитлера еще во времена Первой мировой войны. Юный Адольф пошел воевать добровольцем и, конечно же, не отказывал себе в удовольствие общения с прекрасными жительницами северной части Франции.

В 1981 году была опубликована автобиография который утверждал, что он - сын Гитлера. Отсутствие материалов для проведения генетической экспертизы не позволило полностью доказать родственную связь между этими людьми. Автор очередной сенсации через четыре года умер, так и не доказав своей связи с фюрером.

Гитлер и Гели Раубаль

Согласно официальных данных, семьи у Адольфа Гитлера не было. Однако известны две его любовницы: и Ева Браун (о Еве речь пойдет немного позже).

Гели была племянницей фюрера. Это была скандальная, кровосмесительная связь. Точно не известно, застрелилась она или была убита, но ее жизнь оборвалась в 1931 году.

Теперь самое интересное: появился некий гражданин США, Вернер Шмедт, который предъявил доказательство того, что Гитлер - его отец. Это были фотографии. На них сам Вернер и его мать обнимаются с фюрером. Выходит, что дети Гитлера фото имеют в качестве доказательства.

В свидетельстве о рождении этого гражданина - зашифрованные данные о родителях: мать обозначена одной буквой «Р», отец - «Г». Ребенок родился в 1929 году. После смерти матери мальчика отдали на воспитание няням. Он проживал как в Германии, так и в Австрии.

Вернер утверждал, что Гитлер часто проведывал его, и даже иногда ночевал вместе с ним. Мальчика охраняли, часто меняли его место жительства в целях безопасности.

На первый юбилей, 10 лет, сын получил от отца в подарок коня.

Со слов сына Гитлера, виделись они в последний раз в 1940 году. Тогда отец сказал мальчику, что по окончании войны он получит в подарок целый мир.

Этим обещаниям не суждено было осуществиться. Вернер же после войны прятался, скрывая свое происхождение.

После долгих скитаний по миру Вернер остановился в США, здесь же проживает и сейчас. Сын Гитлера согласен провести анализ ДНК, чтобы доказать свое родство с руководителем Третьего Рейха. Но пока сделать такой анализ невозможно, ведь помимо материалов сына нужны образцы клеток отца.

Гитлер и Ева Браун

Как же обстоят дела с семейной жизнью этой пары? Есть две версии об их отношениях. Первая гласит: отношения между этими людьми были платоническими, потому что Гитлер испытывал отвращение к сексу.

Вторая утверждает, что дети Гитлера и Евы Браун существуют. Все же у них были официально зарегистрированы брачные отношения. И хотя год регистрации брака - 1945, по мнению историков, в 1938 у пары родилась девочка. Имя девочки - Урсула.

Примечательным является тот факт, что ее можно увидеть на многих фотографиях из личных альбомов Евы Браун. Ева утверждала, что это дочь ее лучшей подруги, Герты Шнайдер. Однако эти рассказы не подтверждены никакими фактами. Известно, что у Герты был один ребенок, и это не Урсула.

Настораживает и то, что чета Гитлеров всегда избегала какого-либо упоминания об этой девочке. Британские историки, беря за основу эти данные, утверждают, что слова «Гитлер», «жена», «дети» неразрывно связаны между собой. Это была полноценная семья.

Существуют версии о том, что Урсула была не единственным ребенком пары. Имя второй дочери вообще нигде не упоминается, и якобы в 1943 году жена Гитлера родила еще и мертвого ребенка.

Другие дети фюрера

К сожалению, в истории не сохранились документально подтвержденные факты отцовства Гитлера. Все версии основаны на рассказах очевидцев и версиях историков.

Одна из таких версий говорит о том, что Гитлер мог быть отцом дочери Тилли Флейшер - известной олимпийской чемпионки. Гизелла, так звали девочку, написала книгу, в которой дала понять миру, кто ее отец. Однако ее мать эту версию не подтвердила.

Есть еще и Магда Геббельс, утверждающая, что отцом ее сына следует признать Гитлера, а не законного супруга. Но это, опять же, ничем не подтвержденная версия.

Что делал Гитлер с детьми, и сколько их у него было? Точного ответа на этот вопрос история не дает. Остается только анализировать полученные версии, искать новые доказательства и строить догадки.

Поздней осенью 2016 года аукционный дом Philip Serrell на очередных торгах представил довольно необычный исторический раритет: лиловые шёлковые трусики.

Предмету женского белья было более 70 лет. Трусики, имевшие, по характеристике оценщиков аукциона, «поношенный, но в целом довольно опрятный вид», были проданы за 3600 долларов.

Столь внушительная сумма связана с тем, что первой владелицей трусиков была подруга (а в конце жизни и жена) Адольфа Гитлера Ева Браун . Трусы-панталоны с вышитой монограммой «EB» были найдены в конце войны американским солдатом в Баварских Альпах, где располагался один из бункеров главаря Третьего рейха.

Ева Браун не стремилась к мировому господству, не пыталась оставить след в истории. Но сегодня имя её известно всем, кто хоть что-нибудь слышал о Третьем рейхе и Второй мировой войне.

У истории своеобразное чувство юмора: спутница Гитлера ни за что не хотела отправляться в мир иной под девичьей фамилией и перед смертью всё-таки стала Евой Гитлер. Вот только этот факт никак не мешает историкам и писателям продолжать именовать ее Евой Браун.

Красавица, спортсменка, фотограф

Она появилась на свет 6 февраля 1912 года в Мюнхене, в семье школьного учителя Фридриха Брауна и Франциски Катарины Браун.

Три дочери Фридриха Брауна воспитывались в строгости: отец ежедневно объявлял в доме «отбой» в 22 часа, и никто не имел права бодрствовать позднее. Никаких вольностей девочкам не позволялось.

Ева окончила монастырскую начальную школу, а потом — лицей в Мюнхене. Франциска, её мать, в молодости была сильной лыжницей, и Ева также увлеклась спортом, выбрав, правда, лёгкую атлетику.

После лицея Ева училась в институте английских фрейлейн в Зимбахе, где изучала французский язык, машинопись, бухгалтерское дело и домоводство.

В 17 лет Ева стала продавщицей и рассыльной в фотоателье фотографа Генриха Гофмана . Работа девушке показалась скучной, и она по собственной инициативе стала осваивать фотодело, в котором добилась неплохих успехов.

В постели с Адольфом

В октябре 1929 года Ева Браун познакомилась с сорокалетним мужчиной, которого ей представили как «герра Вольфа». Мужчиной был тогда ещё не глава Третьего рейха, а просто предводитель нацистской партии Адольф Гитлер.

Сексуальные пристрастия Гитлера и его отношения с женщинами — это отдельная тема. Ещё при его жизни политические оппоненты сочинили об этом столько небылиц, что порой трудно отличить правду от вымысла. Действительно ли Гитлер в молодости практиковал однополые связи? Был ли он бисексуалом? Имел ли он садомазохистские наклонности? Или, наоборот, вождь нацистов страдал импотенцией?

Как бы то ни было, близких женщин в его биографии было несколько, и Ева Браун сравнительно легко присоединилась к этому списку, польщённая вниманием сорокалетнего господина.

Семнадцатилетняя Ева практически сразу была вовлечена в «любовный треугольник»: у Гитлера продолжался роман с собственной племянницей Гели Раубаль.

18 сентября 1931 года Гели, поссорившись с дядей-бойфрендом, застрелилась. Гитлер, пережив тяжёлую депрессию, нашёл утешение в объятиях Евы.

Хозяйка Бергхофа

Для самой девушки этот роман тоже не был полон счастья: осенью 1932 года она выстрелила себе в шею, а в мае 1935 г. пыталась отравиться. В обоих случаях Еву Браун спасли врачи.

Что толкало девушку к попыткам суицида, доподлинно неизвестно, Есть предположения, что Ева жестоко страдала от увлечений Гитлера другими дамами.

Терять Еву новоявленный глава Германии не хотел. Он купил любовнице дом и сделал её своим личным секретарём. Этот пост был номинальным, чтобы не возникало лишних вопросов.

Жениться на Еве фюрер считал делом нецелесообразным. «Многие женщины привязаны ко мне, потому что я не женат. Это как у киноактёра: если он женат, то определённо что-то теряет в глазах обожающих его женщин, он больше уже не их идол», — говорил Гитлер.

В 1936 году была закончена реконструкция личной резиденции Гитлера в Баварских Альпах. Резиденция получила название Бергхоф («Горный двор»), и Ева Браун переехала туда, став неофициальной хозяйкой дома.

Ева Браун в Бергхофе, 1944 г. Фото: www.globallookpress.com

Здесь Гитлер проводил как частные встречи, так и дипломатические мероприятия в рамках визитов официальных лиц.

Ева Браун с 1936 по 1945 годы проводила в Бергхофе большую часть своего времени. Её вполне устраивало положение неофициальной «первой фрау Третьего рейха», хотя она продолжала лелеять надежду на то, что Гитлер всё-таки женится на ней.

В Бергхофе Ева Браун коротала время, занимаясь цветной и кино- и фотосъёмкой. Благодаря её увлечению впоследствии историки получили уникальные съёмки Гитлера на отдыхе, довольно резко контрастирующие с официальной хроникой.

«Я больше не верю в Бога»

Нельзя сказать, что Ева Браун не понимала, что происходит вокруг. В 1943 году жена руководителя молодёжных нацистских организаций Бальдура Бенедикта фон Шираха Генриетта убеждала Еву покинуть Германию. Та ответила отказом. В июле 1944 года, после неудачного покушения на Гитлера, она подтвердила свой выбор, заявив, что останется с Адольфом до конца.

А конец действительно приближался. 7 марта 1945 года Еву Браун перевезли в «фюрербункер»: последнее убежище Гитлера, в котором он находился ещё с января. От прежнего Адольфа мало что осталось: человек с трясущимися руками мало напоминал некогда всемогущего вождя немцев. Но и тут его любовница не отвернулась от него.

19 апреля 1945 года Ева Браун писала своей подруге Герте Шнайдер : «Милая Герта! Мы здесь слышим артобстрел на Восточном фронте, каждый день падают бомбы... Но я рада в эти трудные минуты быть рядом с ним. Я твёрдо убеждена, что всё завершится для нас благополучно».

Последние иллюзии и надежды рухнули за следующие три дня. Из письма Евы Браун Герте Шнайдер 22 апреля 1945 года: «Моя милая Герта! Мы будем бороться до последнего, но боюсь, наш конец всё ближе и ближе. Не знаю, как это случилось, но я больше не верю в Бога. Я не могу рассказать тебе, как сильно я переживаю за фюрера. Я не понимаю, как мы могли всё это допустить. Передавай привет всем моим друзьям. Я умираю так, как жила. Для меня это не трудно. Ты знаешь».

Супруга на один день

Предложение Гитлера совершить самоубийство вместе с ним Еву не шокировало. Но она хотела уйти из жизни не «личным секретарем», а полноправной женой.

29 апреля 1945 года в фюрербункере состоялось бракосочетание Евы Браун и Адольфа Гитлера. Свидетелями на свадьбе были Мартин Борман и Йозеф Геббельс.

Последовавший за этим небольшой банкет стал последним торжеством в истории нацистской Германии. Главным его участникам оставалось жить совсем немного, но, судя по воспоминаниям свидетелей событий, Ева чувствовала себя прекрасно: она получила то, что хотела.

30 апреля 1945 года в маленькой комнате фюрербункера Ева Гитлер хладнокровно приняла ампулу с ядом. Её желание остаться с Гитлером до конца исполнилось с лихвой: сожжённые останки фюрера и его жены четверть века будут путешествовать по секретным захоронениям, пока в 1970 году не будут полностью уничтожены по приказу главы КГБ СССР Юрия Андропова.

Скромная и милая, непритязательная и уступчивая - именно такой была женщина, боготворящая тирана и диктатора . Весь ее мир кружился вокруг ее возлюбленного. Он сеял смерть и разрушение, а она волновалась о его здоровье и мечтала выйти за него замуж. Сбылись ли мечты наивной Евы Браун? Да, но она заплатила за это непомерно высокую цену.

Ева Анна Паула Браун родилась в классической арийской семье начала ХХ века - безропотная мать и отец-деспот, всегда мечтавший о сыне, но воспитывающий троих дочерей. Ева была вторым ребенком в семье, она родилась 6 февраля 1912 года. Старшая сестра Ильза впервые увидела мир в 1909 году, а младшенькая Гретль Браун - в 1915 году.

Семья Евы не бедствовала, отец Фридрих был школьным учителем, мать Франциска - портнихой, хотя после рождения дочерей все свое время она посвящала семье. Девочек держали в ежовых рукавицах, требовали строгого подчинения, не одаривали родительской лаской и теплом. По меркам того времени удел женщины заключался в трех «К»: кирхе, киндер, кюхе (церковь, дети, кухня).

Несмотря на царствование консервативных взглядов, Ева Браун получила хорошее образование, она окончила:

1. Начальную монастырскую школу;
2. Мюнхенский лицей;
3. Институт английских фрейлин в Симбаке (в народе его называли «кузницей будущих жен»).

Научившись печатать на машинке, познав азы французского языка, бухгалтерского учета и теории ведения домашнего хозяйства, семнадцатилетняя Ева вновь возвратилась в Мюнхен. Родители помогли девушке устроиться на работу в фотосалон Генриха Гофмана, где Ева с удовольствием освоила тонкости фотоискусства.

Знакомство с Гитлером

Юная Ева мечтала об одном - всепоглощающей взаимной любви. Судьба внесла свои коррективы: Евино сердце захватил в плен властный мужчина средних лет, а не молодой принц из ее грез. Перспективный, уверенно шагающий к политическому Олимпу Адольф Гитлер был другом владельца фотосалона Генриха Гофмана. Очень скоро он приметил милую ассистентку фотографа. Ева не интересовалась политикой, она не знала, что за человек появился в ее жизни, и с головой нырнула в любовный омут.

В биографии Гитлера присутствует много интересных фактов, свидетельствующих о его уникальных способностях очаровывать, магнитом притягивать к себе окружающих, заставлять их смотреть на мир его глазами. Наивная и романтичная Ева Браун в свои 17 лет не смогла устоять под натиском обаятельного сорокалетнего мужчины, одаривающего ее изысканными комплиментами.

Ева влюбилась без памяти, но были ли ее чувства взаимны? Гитлеру льстило внимание молоденькой симпатичной девушки. Ему безумно нравилась ее спортивная, подтянутая фигура, высокий рост и слегка глуповатое выражение лица. По словам Гофмана, именно недалекость, наивность и аполитичность Евы дарили вдохновение одиозному политику.

Об этом же свидетельствует и известная цитата арийского лидера: «Умный мужчина всегда должен выбирать примитивную и глупую женщину». Он предпочитал подальше держаться от умных, самодостаточных дам, которые могли бы хоть как-то влиять на его политическую карьеру. Ева Браун, как личность, не сыграла никакой роли в истории Германии. Она просто любила и готова была отдать жизнь за любимого тирана.

Отношения с Гитлером

Решительный и напористый в решении политических вопросов Гитлер не спешил переходить на новую ступень отношений с юной подругой. Они часто проводили время вместе: гуляли по аллеям парка, ходили в кино, говорили о книгах и спорте. Но в сердце Адольфа жила любовь к другой женщине - его близкой родственнице Гели Раубаль. Именно с ней он появлялся в свете, к ней спешил вечерами.

Браун хорошо знала о Гели и на протяжении двух лет стремилась завоевать сердце тирана. Только после таинственной смерти прелестной племянницы Гитлер посмотрел на Еву другими глазами - в их отношениях начался новый виток. Но бытует мнение, что Гели была единственной страстью фюрера, женщиной способной вызвать бурю эмоций у властного покровителя.

Отношение Адольфа к Еве нельзя назвать однозначным. Он бывал внимательным и заботливым, а потом вдруг исчезал из ее жизни на несколько дней или даже месяцев.

О романах фюрера ходили легенды. Ева страдала, но с готовностью и безропотно прощала его похождения. Демонические чары этого мужчины часто подвергали женщин в безумство, они были готовы распрощаться с жизнью ради него.

Попытки самоубийства

Воспитанная в строгости девушка тяжело переносила неоднозначность своего положения - содержанка, любовница, но не супруга. Несмотря на это, она не пыталась разорвать эту порочную связь и всецело посвящала себя возлюбленному. Ни запреты родителей, ни любовные приключения избранника, ни его грубость не могли охладить пыл девушки.

Всецело подчиняясь капризам Адольфа, страдая от его безразличия и холодности, Ева дважды хотела свести счеты с жизнью:

• В 1932 году в родительском доме она пыталась застрелиться из отцовского пистолета;
• В 1935 году Ева наглоталась таблеток.

В одном из документальных фильмов о жизни Браун делается акцент на том, что женщина жила в своем выдуманном мире, она словно играла роль. И попытки самоубийства также были демонстративными и спланированными. Таким образом, она выводила любимого из равновесия, заставляла поволноваться и выпрашивала крохи внимания.

Свадьба в бункере

Первым признаком серьезности намерений Гитлера послужило то, что он не просто узнал национальность Евы, но и проверил ее родословную. Для него было крайне важно, чтобы его спутница жизни не была еврейкой. В 1935 году фюрер купил домик, в котором поселились младшие сестры Браун – Гретль и Ева. Финансовое положение любовницы Гитлера было завидным - она ни в чем себе не отказывала и бесконечно обновляла свой гардероб.

Больше угнетала Еву изоляция. Она не имела права присутствовать на встречах, даже организованных в их доме. Когда фюрер «доверил» ей должность секретаря, она стала сопровождать его на официальных приемах.

В 1944 году ветер перемен на фронте подул против Германии, и Гитлер запретил Еве появляться в столице. К этому времени он уже составил завещание, в котором интересы Браун были учтены в первую очередь.

Впервые за 16 лет, дрожащая от страха Ева не выполнила приказ возлюбленного. 8 февраля 1945 года она совершила свой последний подвиг - отправилась к Гитлеру, осознавая, что едет на смерть. И вот свершилась мечта всей ее жизни - растроганный ее поступком и благодарен за жертву тиран сделал ей предложение в далекой от романтики обстановке подземного бункера.

29.04.1945 г. невеста была в черном платье - так пожелал жених. Вино, свечи, льющиеся из патефона песни. Брачующиеся принимают поздравления и пьют вино.

Смерть

30.04.1945 г. семейная пара покинула этот мир, совершив совместное самоубийство.

Каковы были причины смерти верной и милой женщины? Бесконечная любовь к своему супругу, жизни без которого она не хотела. Рухнула его Империя Зла. Как верная спутница истинного тирана, она приняла яд, чтобы вместе уйти в мир иной.

Браун была женой Гитлера, но только один день.

Не хочу загадывать, что в один прекрасный день Бергхоф станет местом паломничества (хотя предпосылки для этого уже имеются), однако, вне сомнения, Адольф Гитлер повлиял не только на жизнь всех нас, но и на всю нашу историю. Даже сейчас любое более-менее важное событие в мире в какой-то степени является следствием политики Гитлера или развязанной им бойни. Вот почему так важны для нас мельчайшие подробности его жизни.

Во время войны я, корреспондент американской газеты, оказался в концлагере Дахау. Когда соотечественники освободили узников, я узнал, что часом раньше Адольф Гитлер ... женился. Это совпадение почему-то сильно поразило меня, и я заинтересовался судьбой женщины, о которой до того не слыхивал, захотел узнать, кто мог заставить 56-летнего дьявола в человеческом облике принять столь несвойственное ему решение. И почему Ева Браун без колебаний ушла из жизни вместе с ним? Пожалуй, она -- самый таинственный персонаж в не такой уж давней истории Третьего рейха.

Я прочел пять тысяч посвященных ей статей, поражаясь обилию вопиющих неточностей и противоречий. В вышедшем в 1947 году псевдодневнике Евы Браун вообще нет ни слова правды... В какой-то момент я понял: сокрытию истинного положения дел намеренно способствовали люди, поддерживавшие близкие отношения с нею. Оказавшись в отчаянном положении (их государство терпело крах, они голодные сидели в тюрьме нюрнбергского Дворца правосудия), они дружно врали напропалую. Договорились до того, что "Браун" -- не настоящая фамилия Евы, а псевдоним, ассоциирующийся с "коричневыми рубашками" (чтобы угодить Гитлеру?).

Решив написать книгу, я не верил на слово ни одному очевидцу. Сводил свидетелей друг с другом, рылся в уголовных делах, загсовских книгах, посещал школы, монастыри, отели, парки и кладбища. Родственники Евы, смирившиеся с осквернением ее памяти, с бойкой торговлей ее вещами, что взяли победители в качестве сувениров, увидели во мне не проныру-репортера, а друга, от которого им нечего скрывать. Боюсь, прочтя сей труд, семейство Браун горько пожалело о доверительных отношениях со мной. Но пусть они вспомнят: я обещал писать ТОЛЬКО правду, но зато ВСЮ правду. Убежден, Ева Браун тоже не захотела бы ничего другого.

На перекрестках судьбы

18 сентября 1931 года Адольф Гитлер отправился в предвыборную поездку по Германии. В тот же день застрелилась дочь его сводной сестры. Возле Гели Раубаль нашли пистолет, который дядюшка Ади сам ей подарил ("Уж если ты живешь с политическим деятелем, научись защищать себя".) Он был потрясен. Несколько лет очень тосковал по племяннице. Перед заказанным им большим портретом Гели 13 с лишним лет неукоснительно сменялись букеты свежих цветов. Каждое Рождество Гитлер приезжал в Мюнхен и запирался в ее комнате, оставаясь верным этой привычке вплоть до начала войны. Позднее вылепленный лучшим скульптором бюст Гели установили в рейхсканцелярии. Слухов о гибели 23-летней красавицы, до того бессменно сопровождавшей дядю в поездках, было много и самых разных. Но самым убедительным выглядит рассказ экономки: "Гели нашла письмо в кармане его пиджака, прочла и, разорвав, бросила на столик так, чтобы обрывки сразу бросились ему в глаза". Экономка сложила клочки: "Дорогой господин Гитлер! Благодарю за чудесный вечер. Я его не скоро забуду. Считаю дни до нашей следующей встречи. Ваша Ева". Видимо, Гели Раубаль поняла, что она теряет власть над предметом обожания. И не потому, что он был против кровосмесительства (она ведь была неродной племянницей), а потому, что появилась светловолосая соперница, на 4 года моложе.

Впрочем, Гитлер не раз заявлял: "Я не верю в брак и не собираюсь усложнять себе жизнь. Ни с Гели, ни с кем-либо еще". Вокруг него толпились восторженные почитатели, женщины ловили его руки, чтобы поцеловать их. Он не прочь был затащить кого-нибудь в постель, но при этом оставался внутренне холодным, зацикленным на себе. Он боялся признаться в чисто человеческих слабостях, к каковым относил страсть. Его друг, поэт Д. Эккарт, еще в 1923-м написал стихотворение "Вождь должен быть один"...

Устраиваясь на работу в частное фотоателье, Ева Браун не знала, что за порогом ничем не примечательного здания ее ожидает встреча с судьбой. Владелец Генрих Гофман , имевший членский билет НСДАП за номером 427, был имперским фотокорреспондентом. Поначалу Гитлер, подобно Грете Гарбо, наотрез отказывался сниматься, всерьез полагая, что завеса секретности надежнее привлечет к нему внимание масс. Весельчак Гофман переубедил его, выговорив себе монопольное право на фотографирование вождя. Ева так вспоминала октябрь 1929-го: "Однажды я после работы приводила в порядок бумаги. Залезла на лестницу, чтобы достать папку, и тут вошел шеф, а с ним какой-то мужчина с дурацкими усиками. Они сели в углу, и я заметила, как гость смотрит на мои ноги. Когда я спустилась, Гофман познакомил нас: "Это господин Вольф, а это наша очаровательная фрейлейн Браун... Будь любезна, сходи за пивом и паштетом". В монастыре, где Ева получила аттестат зрелости, ее приучили говорить только правду, так что ей в голову не пришло, что пиво -- лишь предлог. Просто шеф уловил, какое впечатление произвела на гостя хорошенькая невинная девушка. "Я быстро съела бутерброд, из вежливости немного выпила. Знакомый шефа буквально пожирал меня глазами и непрерывно говорил комплименты. Мы побеседовали о музыке, обсудили последний спектакль. Потом Гофман отвел меня в сторону: "Ты не догадалась, кто такой господин Вольф? Разве ты не видела его портреты?" Я смущенно покачала головой. "Да это же наш Адольф Гитлер!.." Дома я как бы невзначай спросила отца, кто это.

Гитлер? Молокосос, у которого хватает наглости утверждать, что он знает все на свете, -- с презрением отозвался тот".

Ну, а кто такая Ева? Вторая дочь Фрица Брауна родилась 6 февраля 1912 года. Преподаватель ремесленного училища мечтал о сыне, уже и имя придумал -- под влиянием романтической новеллы с длинным названием "Трагическая история эрцгерцога Рудольфа и его возлюбленной баронессы Марии Ветсера, которые вместе ушли из жизни в замке Майерлинг". Но вместо Рудольфа родилась Ева, а потом еще одна дочь. Средняя оказалась самой нелюбимой: отец не дарил ей подарков, запрещал выезжать куда-либо на каникулы, часто запирал в комнате. Лишь когда сестры ставили домашний спектакль, Ева становилась прекрасной принцессой (роль принца обычно отводилась коту). В Первую мировую отец ушел на фронт, и семье пришлось всерьез поголодать. Слова Евы: "Поверни ломоть к свету -- если блеснет, значит, там есть немножко масла" -- стали чем-то вроде семейного девиза. (Однажды она повторила их Гитлеру, и он пришел в восторг от ее находчивости.) Ева училась в народной школе, потом в монастыре, и везде учителя называли ее "enfant terrible" -- "ужасным ребенком". Впрочем, добавляли: "Но с головой у нее все в порядке, она должна найти себе достойное место в жизни". Многие парни были без ума от Евы, но она не обращала на них внимания. У нее был неистощимый запас шуток и проказ, она стремилась победить на спортивных площадках. Друг детства вспомнил один случай: "Мы решили опробовать мой новый мотоцикл. Внезапно -- я что-то рассказывал друзьям и пропустил момент -- эта сумасшедшая завела мотор и скрылась за углом. А ведь она вообще не умела водить! Слава Богу, вернулась целой и невредимой, кинув: "Мотоцикл -- это не для меня. Мне больше по душе шикарные автомобили!" Такие выходки вообще в ее стиле".

На следующий день после случайной встречи с Гитлером Ева весь обеденный перерыв листала альбомы: "Гитлер в партийной униформе", "Гитлер в окружении штурмовиков", "Гитлер посреди ликующей толпы", "Гитлер на фоне знамен со свастикой"... На портретах он резко отличался от худосочного человека, накануне заходившего в фотоателье. Конечно, военная форма привлекает женщин, но жидкие, словно приклеенные усики, спадавшая на лоб зализанная прядь, бледное лицо с впалыми щеками -- неужели 17-летней девушке с хорошим вкусом оно не показалось смешным?! Впрочем, не все поддается логическому объяснению. Почему, к примеру, все женщины Голливуда влюблялись в Чарли Чаплина, а нынче юные девушки боготворят Жана Поля Бельмондо и считают неотразимыми музыкантов группы "Битлз"? Да и, если вспомнить, как выглядели сверстники Гитлера одинакового с ним социального статуса, с их отвислыми животами, лысинами и бородами, то напрашивается вывод: он был очень даже ничего. Презрительное же высказывание отца только пробудило в Еве дух противоречия. Она сняла квартиру, начала читать газеты, слушать радио: о Гитлере писали, говорили с восторгом, озабоченностью и ненавистью -- он никого не оставлял равнодушным. И Еве стало ясно: ею заинтересовался не просто мужчина, но "выдающаяся личность". Первую же подаренную им желтую орхидею она засушила "на долгую память".

"Моя жена -- Германия!"

Тот период их жизни окутан ореолом таинственности. Гитлер вел себя так, словно Ева для него просто одна из бесчисленных обожательниц, которая при первом удобном случае найдет себе новый "предмет". Он следил за тем, чтобы она возвращалась домой не позднее полуночи, избегал в ее присутствии разговоров на скользкие темы, играл на рояле произведения Вагнера и Верди, говорил о творчестве Шекспира, обсуждал феномен лох-несского чудовища, мечтал наладить производство ракет для полета на Луну... После каждого его монолога Ева, вернувшись домой, набрасывалась на художественную литературу и справочники -- ей не хотелось уронить себя в его глазах. Постепенно она прониклась симпатией и к идеям национал-социализма. Но давнишнее предсказание некой пророчицы: "Однажды весь мир заговорит о твоей великой любви!" вспомнилось, только когда Ева поняла: была ДРУГАЯ, и эту другую Гитлер считал настоящей возлюбленной... Вот после самоубийства Гели Раубаль она действительно полюбила. При этом у нее хватило такта и вкуса не сразу, а постепенно начать подражать покойной. Разузнав детали, она стала носить такие же платья, сделала себе такую же прическу, даже переняла манеру Гели говорить.

Но к тому времени от Гитлера потребовалась немыслимая политическая активность. Он все реже писал любимой в Мюнхен, ездил по стране, и пятнадцатилетние девочки бросались под колеса его машины. Ему объяснялись в любви, слали эротические подарки, вязали подушки. Те, кто ожидал увидеть мужлана, хама и наглеца, поражались встрече с учтивым, хорошо воспитанным человеком, чуть ли не светским львом. Гитлер никогда не садился в присутствии женщин, по любому поводу целовал ручки, гортанный голос его становился бархатным. Секретарш он называл "Дитя мое" или "Моя красавица", непременно хвалил новое платье или прическу, интересовался личной жизнью. У любой женщины создавалось впечатление, что он хочет понравиться только ей... Но когда 1 ноября 1932-го Гитлеру передали прощальное письмо Евы, он тут же явился в больницу с огромным букетом цветов и... и начал выспрашивать у врача, не инсценировано ли самоубийство.

Она целилась в сердце, -- заверил тот. -- Мы вовремя вмешались, теперь ее жизнь вне опасности.

Ева сделала это из любви, -- заявил Гитлер Гофману.

Именно попытка самоубийства окончательно связала их судьбы. Выйдя из больницы, Ева Браун впервые переступила порог его квартиры, а в начале 33-го стала его любовницей. Глядя на фотографию участников Мюнхенских переговоров, с важным видом восседавших на диване в доме Гитлера, она сказала подруге: "Если бы Чемберлен знал историю этого дивана..."

Окунувшись в политику, Гитлер нашел союзников в лице женщин зрелых, богатых и... влюбленных в него. Они оказывали партии финансовую поддержку уже тогда, когда промышленники-мужчины вели себя более чем сдержанно. Известно несколько любовных связей Гитлера с трагическим концом: одна дама выбросилась из окна, другую вынули из петли, третья вскрыла себе вены. На премьере "Парсифаля" он увидел девушку, очень похожую на Гели Раубаль . Американка приняла приглашение выпить с ним чашку чая, потом были еще встречи, в обществе пошли разговоры о наметившемся сближении между Германией и США... Но эти отношения не понравились Герингу, и скоро он передал фюреру порочащие Марту Додд сведения: что в Чикаго ее задерживали за вождение автомобиля в нетрезвом виде, что она торговала наркотиками, бросила мужа. Гитлера эти сплетни не взволновали, но он пришел в ужас, узнав, что Марта подозревается в сотрудничестве с советской разведкой.

В детстве боявшийся заговорить с понравившейся ему девочкой, в годы Первой мировой войны не обзаведшийся даже случайной подругой, теперь Гитлер воспринимал повышенное внимание прекрасного пола как вполне естественное явление. "Женщины любят героев", -- говорил он. Но вопросы о женитьбе пресекал: "А я женат. Моя жена -- Германия".

В 1933 году состоялось грандиозное факельное шествие по случаю прихода Гитлера к власти. Никогда еще мир не видел такого моря огня и такого ликования народа.

Но когда восторг Евы слегка улегся, она поняла, что страх потерять любимого стал ее постоянным спутником. Он выплеснулся на 22 написанные от руки страницы, охватывающие период с 6 февраля по 28 мая 1935 года, -- ее дневник (настоящий!). "Телеграмма и множество цветов от него. Моя комната похожа на цветочную лавку и пахнет так, будто ее освятили. Главное -- не терять надежды, а уж терпению я научусь"; "Похоже, с Берлином все получается. Но пока не окажусь в рейхсканцелярии, я в это не поверю!"; "Вчера он приехал неожиданно, и был совершенно восхитительный вечер. Он хочет подарить мне домик. Боюсь загадывать. Господи, сделай так!"; "Он обещал прийти к Гофману на ужин. Я сидела как на раскаленных угольях. Узнав, что он вдруг решил уехать, бросилась на вокзал и увидела только хвостовые огни. Я в отчаянии. Лучше бы я его никогда не знала. Уж в аду точно лучше, чем здесь!"; "Как деликатно сообщила госпожа Гофман, он нашел мне замену. Ее зовут Валькирия, и выглядит она весьма аппетитно. Подожду до 4-й годовщины нашего знакомства и попрошу объяснений. Лучше страшный конец, чем эта неопределенность. Если до полуночи не получу ответа, приму 25 таблеток и тихо усну навсегда".

Это случилось в ночь с 28 на 29 мая 1935 года. Старшая сестра Евы, зашедшая вернуть вечернее платье, вызвала врача и вырвала страницы из лежавшего на видном месте дневника. Неизвестно, знал ли Гитлер о существовании этого документа, но через несколько месяцев он купил Еве виллу в самом красивом квартале Мюнхена и каждую ночь находил время, чтобы позвонить возлюбленной или написать ей письмо. Его продолжали видеть в окружении красивых женщин -- знаменитых актрис Ольги Чеховой и Лили Дагобер, но он объяснял Еве, что светские сплетни повышают его авторитет, тешат самолюбие, а главное, позволяют скрывать от мира подлинный интерес к единственной женщине.

Ева Браун всю жизнь мечтала сниматься в кино. Она гордилась удачными ролями в любительских спектаклях, намеревалась брать уроки пения, но отец отказал наотрез: "Где мы возьмем деньги на твои безумства?" Он не предполагал, что со временем у него появится могущественный союзник: Гитлер также считал, что Ева не должна выступать на сцене и появляться на экране. Единственное, что он пообещал: после победы она поедет в Голливуд и сыграет историю ИХ жизни. "Унесенные ветром" привели ее в восторг. Она решила, что ее судьба необыкновенно схожа с судьбой героини и, одевшись a la "самая красивая женщина Южных штатов", она разыграла перед Гитлером несколько эпизодов. Заинтригованный, фюрер посмотрел весь фильм, и отчетливо выраженная расистская тенденция пришлась ему по вкусу. Он дал разрешение на прокат "Унесенных..." в Германии, но, услышав, как Ева только и твердит о Кларке Гейбле ("Ах, какой мужчина, настоящий герой! А какая внешность!"), в ярости распорядился отослать картину обратно в США.

В новой комфортабельной квартире, где стоял один из первых в Германии телевизоров, Ева занималась тем же, что и на старой, -- ждала. Телефонного звонка, визита... Как-то ее родители отправились на прогулку к австрийской границе и с удивлением увидели там Еву. "Папа, мама, какой сюрприз! Я тут от нашего фотоателье на съемках фюрера. Позвольте представить его вам". Гитлер похвалил погоду, сказал, что у четы Браун замечательная дочь, поцеловал матери руку -- в общем, произвел приятное впечатление. Но прошло немного времени, Фриц Браун узнал о подлинном статусе дочери и... И в условиях тоталитарного режима в Германии нашелся человек, осмелившийся открыто выступить против Гитлера. Вот отрывок из его письма: "Глубокоуважаемый господин рейхсканцлер! Я придерживаюсь, наверное, уже несколько старомодного морального принципа: дети должны уходить из-под опеки родителей только после вступления в брак. Я был бы Вам в высшей степени признателен, если бы Вы не поощряли склонность моей, пусть даже совершеннолетней, дочери к самостоятельной жизни, а побудили бы ее вернуться в лоно семьи". Будучи человеком осторожным, Браун обратился с просьбой передать письмо адресату к Гофману. Тот, не менее осторожный, вручил послание Еве. А она порвала его на кусочки. Еще хуже вела себя мать, приставшая к дочери: "Он тебе в отцы годится -- на кого ты тратишь свою молодость? Он обращается с тобой как с шлюхой, да?.."

Первая дама страны?

Люди из ближайшего окружения Гитлера относились к Еве Браун с подчеркнутым уважением. Даже Борман боялся раздражать ее, хотя в узком кругу называл ее "веселой вдовой". Она его тоже не любила, но была достаточно проницательна, чтобы понять: своим умением плести интриги он может погубить ее. В загородной вилле Бергхоф в предгорьях Альп ее спальня соединялась со спальней Гитлера огромной туалетной комнатой с ванной из каррарского мрамора и позолоченными кранами. Снаружи вилла выглядела обычным домом в баварском стиле, с кладкой из тесаного камня на первом этаже, деревянной верхней частью и круговой галереей -- и рядовые немцы от души восхищались нарочито простым образом жизни фюрера. Ежедневно тысячи людей стояли под палящим солнцем или по колено в снегу в надежде увидеть его. (Лишь накануне войны виллу, а в дальнейшем и всю местность опоясала колючая проволока, а члены формирования "Лейб-штандарт Адольф Гитлер" стали при малейшем подозрении стрелять без предупреждения).

Единственный праздник, торжественно отмечавшийся в Бергхофе, -- сочельник. Только тогда Еве разрешалось появляться на людях в экстравагантном вечернем платье, а Гитлер выходил во фраке. На ужине рекой лилось шампанское (хотя хозяин ограничивался минеральной водой или яблочным соком), на столах стояли горы дичи и икры (правда, Гитлер был ярым вегетарианцем и называл людей, употребляющих мясо, жестокими и беспощадными, "как дикие звери". Сам он больше всего любил обильно политую растительным маслом печеную картошку с творогом). Что было категорически запрещено, так это курение. Гитлер любил порассуждать о вреде никотина и вспомнить, как в юности он выбросил сигареты в Дунай ("Посчитал и убедился: на потраченные деньги я могу каждую неделю ходить в венскую оперу"). После ужина гости любовались фейерверком и занимались традиционным отливом фигурок из свинца. О танцах не было речи, так как Гитлер терпеть их не мог. Напрасно Ева пыталась научить его хоть немного вальсировать.

Иногда по вечерам в атмосфере всеобщего благодушия Гитлер, подарив Еве какое-нибудь украшение или пообещав поездку за границу, просил: "Ты не против, если несчастная Блонди на полчасика спустится к нам?" (Ева не любила его овчарку, так же как он не любил ее скочтерьеров, которых сам подарил ей на день рожденья.) Она с улыбкой кивала головой и жестом приказывала лакею запереть Штази и Негуса в ее комнате. Другой лакей приводил Блонди, и та, радостно повизгивая, ложилась у ног хозяина... Мысль о том, что едва ли не самый жестокий из европейских тиранов смиренно просит у почти никому не известной женщины разрешения пообщаться с любимой собакой, а за четверть часа до этого он может приказать своим войскам перейти границу иностранного государства или росчерком пера отправить в концлагерь несколько тысяч человек, -- создает ощущение полного абсурда...

Иногда Гитлер насвистывал одну из своих любимых серенад.

Ты фальшивишь, -- заявляла Ева.

Ну уж нет!

Они спорили до тех пор, пока она не ставила на проигрыватель нужную пластинку.

Вот видишь, ты не прав!

Это композитор ошибся, -- упрямствовал Гитлер, и все начинали смеяться.

Время от времени Ева перемежала Штрауса-Легара-Вагнера-Вольфа записями современной американской музыки, и присутствующие начинали подпевать.

Превосходно! -- замечал Гитлер.

Ага, -- горячилась Ева, -- вот видишь, а твой Геббельс это запретил.

Отношения Евы Браун с женами паладинов Гитлера не отличались теплотой. Их раздражало, что она переодевалась до семи раз в день и выходила всегда с полным набором украшений: ожерелье, брошь, браслет, часы с бриллиантами. Зато они злорадствовали, что в ее пропуске написано: "cекретарша", а официальное жалованье составляет 450 марок в месяц. Но когда Гитлер хвалил сделанные Евой снимки ("Отлично! Стоит не меньше 20 тысяч марок!"), для ставшего миллионером Гофмана это звучало как приказ.

Впервые фотография самой Евы с подписью "Гитлеровская маркиза Помпадур" появилась в чешском журнале вскоре после начала Судетского кризиса. Гитлер тогда устроил разнос Гофману: "Если еще хоть один портрет фрейлейн Браун появится в продаже... Что бы ни происходило в моем доме, это не должно стать достоянием гласности!" Поток официальных публикаций призван был убедить широкие массы в том, что высший государственный пост занимает человек, день и ночь пекущийся о благе Рейха и ни о чем другом даже не помышляющий. Боязнь раскрыть их истинные отношения неосторожным словом побудила Еву даже наедине называть Гитлера "мой фюрер". "Отравители колодцев народного сознания", как на нацистском жаргоне назывались люди, выразившие публично несогласие с официальной точкой зрения, попросту бесследно исчезали. В 1941 году Ева узнала о том, что Гитлер перебрался в расположенную недалеко от советской границы ставку, из... радиосообщения. А о том, что тщательно изучена вся подноготная ее самое, родителей, сестер и подруг, она и вовсе не узнала. (В этом вопросе Гитлер был непреклонен, он даже в мыслях не мог допустить, чтобы в жилах его возлюбленной, а уж тем более ее потенциальных детей текла бы хоть капля еврейской крови.)

Упросив Гитлера представить ее герцогине Виндзорской, приехавшей с мужем в Бергхоф, Ева замучила его восторженными рассказами о бывшем короле, пожертвовавшем ради любимой женщины короной. Она как бы намекала, что Сара Симпсон -- своего рода английская Ева Браун и что Гитлер мог бы поступиться своим партийным авторитетом. Тот делал вид, что не понимает откровенных намеков на женитьбу. Впрочем, в свой первый и последний визит, сделанный по приглашению главы другого государства, он ее взял. Как можно было не разрешить ей поучаствовать в "триумфальном шествии" возлюбленного? Хотя на официальные приемы у Муссолини ее не приглашали и позволяли присутствовать лишь на митингах да демонстрациях. В преддверии грандиозного парада итальянского флота в Неаполитанском заливе Еву предупредили о возможном покушении на кого-то из сопровождающих лиц. Она лишь равнодушно пожала плечами. И хотя приставленную к ней госпожу действительно чуть не сбросили с пирса (возможно, в толчее женщин просто перепутали), ее недолго волновал вопрос, покушение это или несчастный случай. Она писала в альбоме: "Итальянцы от нас без ума. Они непрерывно ухаживают за мной и называют "очаровательной блондинкой".

Но с этого времени в ответ на все просьбы взять ее на какой-либо прием Гитлер говорил:

Берлин -- греховный Вавилон. Окружающий мир грязен и подл. Ты слишком дорога мне, я обязан беречь твою чистоту и непорочность.

И она оставалась дома.

Низвержение в ад

В 1938 году, нацелившись на войну с Чехословакией, Гитлер составил первое завещание. Все свое состояние он распорядился передать Национал-социалистической партии. По 100 марок в месяц полагалось Еве Браун, брату и обеим сестрам Гитлера. Другие предметы его увлечений (английская студентка Юнити Валькирия Митфорд, упомянутая в дневнике Евы накануне второй попытки суицида; актрисы Рената Мюллер и Женни Юго; венгерская танцовщица Марика Рокк; дочь сподвижника Карузо Маргарет Слезак; мекленбургская баронесса Зигрид фон Лафферт; итальянская принцесса Мария Савойская; вдовая невестка Рихарда Вагнера Винифред Вагнер) в завещании не фигурировали. Слухи о наличии у Гитлера сына вообще лишены оснований, ибо, как человек, познавший трудное детство, он наверняка позаботился бы о будущем наследника. Еве он говорил: "Из меня вышел бы плохой отец семейства. И вообще потомки гениев редко наследуют их выдающиеся качества".

В начале 39-го Ева въехала в квартиру в Новой рейхсканцелярии. Когда Геббельс публично заявил: "Фюрер всецело занят судьбой нации, и у него нет личной жизни", она с издевкой сказала: "Я, оказывается, не личная жизнь!" Чтобы компенсировать пренебрежительное отношение к ней, она покупала любые драгоценности, шила платья у самой дорогой портнихи Берлина, белье получала из Парижа, туфли из Флоренции. К имевшемуся "мерседесу" Гитлер на ее 27-летие подарил ей один из первых "фольцвагенов". Она никогда напрямую не просила денег -- Гитлер безропотно подписывал ее счета или вытаскивал из кармана толстую пачку стомарковых банкнот и засовывал в ее сумочку.

Когда германские войска вступили в Польшу, Гитлер возвестил: "До победы я буду носить только военную форму, а в случае поражения уйду из жизни!". Ева, которая до этого уверяла сестер, что "все закончится подписанием мирного соглашения и веселыми песнями", затряслась. "Если с ним что-нибудь случится, -- пробормотала она, закрыв лицо руками, -- я тоже умру". Зазвучал гимн, присутствующие вскочили: "Хайль Гитлер!" На улице прохожие шли с похоронными лицами, и личный врач Евы попробовал ободрить ее: "Не беспокойтесь, фрейлейн Браун. Фюрер обещал, что через три недели война закончится!" Она горько улыбнулась и стиснула зубы, чтобы не разрыдаться.

Чем трагичнее складывалась ситуация на фронтах, тем чаще Гитлер искал прибежища в Бергхофе, где заботливая возлюбленная позволяла на время забыть о неотвратимо приближающемся страшном конце. Ева стала настоящей дамой, изысканностью манер, элегантностью и самоуверенностью она затмевала всех женщин в окружении Гитлера. С годами она сделалась еще красивее и... надменнее, вела себя порой как настоящий деспот. В 1944-м она попала в категорию "лиц, обязанных нести трудовую повинность" (Гитлер был крайне щепетилен в подобных вопросах) и вернулась в ателье Гофмана. Но всем было ясно, что это простая формальность.

20 июля, узнав о покушении на Гитлера, Ева была на грани нервного срыва. Только когда он позвонил и сказал, что с ним все в порядке, она закричала в трубку: "Бог спас тебя!" И, взяв привезенный ей рваный, испачканный кровью китель, заперлась с ним в комнате и написала на листке с монограммой ЕБ: "Любимый! Я умираю от страха за твою жизнь. Верь, я пойду за тобой куда угодно, я живу только твоей любовью. Ева".

Спустя несколько дней она увидела его -- и пришла в ужас. Гитлер стал похож на собственную тень: волосы поседели, руки стали дрожать, зрение ослабло, он начал терять слух, не прекращались головные боли. Газеты еще публиковали его портреты -- пышущий здоровьем фюрер! -- а он уже медленно угасал. И чем ближе вражеские войска подходили к Берлину, тем невыносимее становилась атмосфера вокруг вождя нации. В Бергхофе спешно строили бомбоубежище. 26 октября, насмотревшись на страдания гражданского населения в родном Мюнхене, Ева, вся в слезах, села писать завещание. На восьми страницах она перечисляла свою движимость и недвижимость, драгоценности, шубы, картины великих художников... Они перебрались в полуразрушенный Берлин, и старшая сестра рассказала ей сон, виденный в ночь под Рождество 45-го: будто Ева стоит, охваченная пламенем, а вокруг нее -- полчища крыс. Сестры долго молчали, но вошедший Гитлер, которого Ева, разумеется, считала самым гениальным полководцем, заявил: "Еще никогда я не был так близок к победе!" -- и она прониклась его оптимизмом. В бункер, состоявший из жилых комнат Гитлера и Евы, конференц-зала с приемной и ванной, комнат Геббельса с семьей, Бормана, врача, коменданта, кто-то принес старый патефон. До полуночи глубоко под землей звучала музыка, правда, уцелела единственная пластинка -- "Ярко-красные розы".

Когда стало ясно, что все попытки генерала Венка пробиться к Берлину провалились, соратники Гитлера устремились прочь из столицы. А Ева села писать письма, в которых прорывалась слепая вера в чудо. Гитлер также демонстрировал непоколебимый оптимизм ("Если мы удержим Берлин, как в свое время русские -- Сталинград, то вдохновим немцев на новые подвиги"), но тут же впадал в депрессию. В полумраке (использовалось исключительно аварийное освещение) нарастала паника. Оставалось накачивать себя до беспамятства спиртным...

Зато именно в атмосфере вакханалии сбылось заветное желание Евы. 29 апреля Гитлер продиктовал "Политическое завещание": "Немецкий народ оказался недостойным возглавляемого мной движения. Может быть, лет через сто новый гений воспримет мои идеи, и национал-социализм возродится из пепла. А сейчас, когда мое земное бытие подходит к концу, я решил взять в жены девушку, долгие годы хранившую мне верность. Мы оба предпочитаем смерть позору бегства или капитуляции". Свидетелями на "свадьбе" выступили Геббельс и Борман. На брачном документе невеста в первый и последний раз в своей жизни подписалась: "Ева Гитлер".

30 апреля Гитлер застрелился в своем кабинете. Рядом застыла раскусившая ампулу с цианистым калием Ева. Казалось, в последний миг она судорожно дернулась, пытаясь успеть коснуться мужа рукой... Трупы вытащили во двор, положили в бетономешалку, облили бензином и подожгли.

Спустя 4 дня кое-как закопанные в воронке от фугасной бомбы останки отрыл советский солдат. И взятый в плен зубной врач опознал в обуглившихся трупах Гитлера и его жену.

Буккер Игорь 27.05.2012 в 14:00

Мы иногда допускаем ошибку, называя жену и многолетнюю любовницу фюрера Евой Браун. Из жизни она ушла как Ева Гитлер. Так сложилась ее судьба, что стала она Евой Гитлер всего за несколько часов до их - с мужем - самоубийства. Большинство историков относились к Еве как к красивой игрушке, но новейшие исследования опровергают такую точку зрения.

Из всех женщин Гитлера она, пожалуй, самая известная, хотя и не самая любимая. Будущий муж изменял Еве. Чего он, скорее всего, не делал, когда имел связь со своей прекрасной родственницей из Линца по имени Ангела Раубаль, или, ласково, Гели. Именно дочь его родной сестры стала для Гитлера самой первой и большой любовью. Хотя и трагически закончившейся самоубийством 23-летней племянницы будущего диктатора.

Произошло это еще до прихода нацистов к власти, но место Гели Раубаль в массовом сознании прочно заняла другая девушка, с которой фюрера познакомил его личный фотограф Генрих Гофман (Heinrich Hoffmann). Их первая встреча состоялась в 1929 году, когда Ева Анна Паула Браун работала в мюнхенском ателье Гофмана.

"17-летняя неопытная белокурая ученица монастырской школы и дочь педагога из Мюнхена сразу очень понравилась Гитлеру, хотя он любит Гели, которая только один год живет у него в Мюнхене, - писал немецкий историк Вернер Мазер. - Когда бы он ни пришел к Гофману, а это случается нередко, он ищет встречи с Евой Браун, мечтающей о Гитлере".

Гитлер с истинно венским шармом завлекал девочку-подростка в любовные сети: "Разрешите пригласить вас в оперу, фрейлейн Ева? Видите, я всегда окружен мужчинами, так что умею ценить счастье быть вместе с женщиной". Девушка, грезившая о мире кино и любившая журналы мод, поддалась чарам мужчины намного старше ее, который еще не стал военным преступником. Тем временем, служба безопасности нацистской партии уже вовсю проверяла родословную Браун на наличие в ее генеалогическом дереве еврейских предков.

Десятилетия спустя обслуживающий персонал признавался, что слуги искали следы любовных утех на простынях и кроватях после того, как Гитлер выходил из спальни Браун. Бывший эсэсовец Герберт Деринг (Herbert Döhring) однажды сказал телевизионщикам, что, ничего не обнаружив, он заключил, что отношения диктатора с женщиной, которая моложе его на 23 года, могут быть лишь платоническими.

В отличие от большинства граждан Третьего рейха, Деринг принадлежал к узкому кругу посвященных, знавших о тайной любовнице Адольфа Гитлера. И только после окончания Второй Мировой войны широкая общественность узнала о существовании привлекательной блондинки, которая за 40 часов до своей смерти стала женой фюрера.

Напускная таинственность основывалась на политическом расчете. "Многие женщины привязаны ко мне, потому что я не женат, - рассуждал Гитлер, - это так же как у киноактера: если он женат, то определенно что-то теряет в глазах обожающих его женщин, он больше уже не их идол".

Возникший было интерес к личности женщины, которая на протяжении полутора десятилетий была рядом с фюрером, моментально притушили историки, и один из первых - британский исследователь и офицер разведки Хью Тревор-Ропер (Hugh Trevor-Roper), после войны опросивший окружение Гитлера - вынес вердикт, что Ева Браун "неинтересна". Позже это подтвердит каждый из маститых авторов, писавших о Гитлере.

Недавно историк из Берлина Хайке Гертемакер (Heike Görtemaker) издала в пользующемся хорошей репутацией немецком издательстве первую научную биографию Евы Браун. Строго академический подход позволил избежать многих анекдотов, которыми были заполнены страницы популярных биографий, посвященных пассии Гитлера.

Например, что в бункере фюрера Ева Браун якобы постоянно спорила с Адольфом по поводу еды. Слывший вегетарианцем Гитлер требовал от бедняжки есть опостылевший ей овсяный кисель или грибной соус ("Я не могу есть эту фигню!"). Или эпизод, о котором рассказала одна из секретарш Гитлера: якобы Ева так сильно ревновала любимую немецкую овчарку фюрера по кличке Блонди, что тайком делала ей всякие гадости.

По мнению историка, от таких версий, идущих от ближайшего окружения Гитлера, так же мало толку, как и от анализа постельного белья. В своем исследовании фрау Гертемакер исходит из нормальных, интимных отношений, как позже об этом рассказывали подруги и родственники Браун. Как, должно быть, хихикала Ева, рассматривая фотографию, на которой изображен британский премьер Невилл Чемберлен в 1938 году, сидящий в Мюнхенской квартире Гитлера на его софе: "Если бы он знал, какая история у этой софы!".

Автор утверждает, что Ева Браун была для Гитлера больше, нежели "привлекательная молодая особа", в которой диктатор, "несмотря или, вероятно, как раз из-за ее неприметного и глуповатого вида находил спокойствие и успокоение, которое он искал", как утверждал позже личный фотограф фюрера Генрих Хофман.

Уже в своем завещании, которое Гитлер написал в 1938 году, он называет имя Браун сразу же после упоминания о НСДАП. Партия должна была выплачивать ей в течение всей жизни высокую пенсию из его наследства. Министр пропаганды и близкий друг Гитлера Йозеф Геббельс неоднократно отмечал, насколько диктатор ценил свою подругу - "умную девочку, которая значит для руководителя очень много". Гитлер планировал вывезти Еву на самолете из окруженного Берлина, но она отвергла его предложение.

В 1945 году Гитлер распорядился уничтожить свой личный архив. Вероятно, тогда же исчезла и его переписка с Евой Браун. Приходится восстанавливать подлинную историю по крупицам, обращаясь к частной переписке Евы Браун с подругами и родственниками, фрагментам из ее дневника (подлинность которого оспаривается некоторыми специалистами) 1935 года, воспоминаниям слуг, водителей и телохранителей Гитлера, которым исследовательница и не без оснований не питает доверия.

В 1932 году Ева предприняла неудачную попытку застрелиться. После того, как в сентябре 1931 года выстрелом из пистолета покончила с собой Гели Раубаль, Гитлер, который настойчиво стремился стать рейхсканцлером, просто не мог позволить, чтобы еще одна бывшая с ним молодая девушка совершила суицид. Так девушка одновременно оказалась и в свите, и под присмотром. Что, однако, не помешало ей в 1935 году совершить вторую попытку самоубийства. На этот воспользовавшись снотворными таблетками.