К древним видам классификаций относятся. Естественная и искусственная классификации

Классификации принято делить на естественные и искусственные.

Естественная классификация – классификация предметов по важным, существенным для них признакам.

Искусственная классификация – классификация предметов по второстепенным, несущественным их признакам.

Примерами искусственных классификаций могут служить классификация книг в библиотеке по алфавиту, классификация адвокатов по росту и т.п.

Классификации широко используются в науке, и естественно, что наиболее сложные и совершенные из них встречаются именно здесь.

Блестящий пример научной классификации – периодическая система элементов Д.И. Менделеева. Она фиксирует закономерные связи между химическими элементами и устанавливает место каждого из них в единой таблице. Подведя итоги предыдущего развития химии элементов, эта система положила начало новому периоду в их изучении. Она позволила сделать полностью подтвердившиеся прогнозы относительно неизвестных еще элементов.

Широко известна классификация растений шведского биолога К. Линнея, который расположил объекты наблюдения – элементы живой и неживой природы – в строгом порядке, исходя из их ясных и конкретных признаков. Эта классификация должна была бы выявить основные принципы, определяющие строение мира, и дать полное и глубокое объяснение природы.

Ведущей идеей Линнея было противопоставление естественной и искусственной классификаций. Если искусственная классификация использует для упорядочения объектов несущественные их признаки, вплоть до ссылки на начальные буквы имен этих объектов, то естественная классификация основывается на существенных признаках, из которых вытекают многие производные свойства упорядочиваемых объектов. Искусственная классификация дает очень скудные и неглубокие знания о своих объектах; естественная же классификация приводит их в систему, содержащую наиболее важную информацию о них.

Как считали Линней и его последователи, всеобъемлющие естественные классификации являются высшей целью изучения природы и венцом ее научного познания.

Современные представления о роли классификаций заметно изменились. Противопоставление естественных и искусственных классификаций во многом утратило остроту. Далеко не всегда существенное удается четко отделить от несущественного, особенно в живой природе. Изучаемые наукой объекты представляют собой, как правило, сложные системы взаимно переплетенных и взаимообусловленных свойств. Выделить из их числа самые существенные, оставив в стороне все остальные, чаще всего можно только абстрактно. Кроме того, представляющееся существенным в одном отношении обычно оказывается гораздо менее важным, когда оно рассматривается в другом. К тому же процесс постижения сущности даже простого объекта бесконечен.

Таким образом, роль классификации, в том числе и естественной, в познании природы не должна переоцениваться. Тем более не следует преувеличивать ее значение в области сложных и динамичных социальных объектов. Надежда на всеобъемлющую и в основе своей завершенную классификацию – явная утопия, даже если речь идет только о неживой природе. Живые существа, очень сложные и находящиеся в процессе постоянного изменения, крайне трудно укладываются даже в рубрики предлагаемых ограниченных классификацийи не считаются с устанавливаемыми человеком границами.

Понимая определенную искусственность самых естественных классификаций и отмечая в них даже элементы произвола, не следует, однако, впадать в другую крайность и умалять их важность.

Затруднения с классификацией имеют чаще всего объективную причину. Дело не в недостаточной проницательности человеческого ума, а в сложности окружающего нас мира, в отсутствии в нем жестких границ и ясно очерченных классов. Всеобщая изменчивость вещей, их «текучесть» еще более усложняет и размывает эту картину. Поэтому далеко не все и не всегда удается четко классифицировать. Тот, кто постоянно нацелен на проведение четких разграничительных линий, рискует оказаться в искусственном, им самим созданном мире, имеющем мало общего с динамичным, полным оттенков и переходов реальным миром.

Наиболее сложным объектом для классификации является, без сомнения, человек. Типы людей, их темпераменты, поступки, чувства, стремления, действия и т.д. – это настолько тонкие и текучие «материи», что успешные попытки их типологизации очень редки.

Вызывает большие трудности классификация людей, взятых в единстве присущих им свойств. С трудом поддаются классификации даже отдельные стороны психической жизни человека и его деятельности.

Можно отметить, что не существует общепринятой естественной классификации, в рамках которой юридические нормы оказывались бы частным случаем норм; нет четкой классификации психических состояний человека, в которой важное для уголовного права различие между состояниями физиологического и патологического аффекта нашло свое место и обоснование, и т.д.

В этой связи нужно подчеркнуть, что не следует быть излишне придирчивым к классификациям того, что по самой своей природе противится строгим разграничениям.

Каждый человек уникален и вместе с тем имеет черты, общие с другими людьми. Чтобы отличить одного человека от другого, мы используем такие понятия, как темперамент, характер, личность. В повседневном общении они имеют достаточно определенный смысл и помогают нам понять и себя и других. Однако строгих определений этих понятий нет, и нет, соответственно, отчетливого деления людей по темпераментам и характерам.

Древние греки подразделяли людей на холериков, меланхоликов, сангвиников и флегматиков. Уже в наше время И.П. Павлов усовершенствовал эту классификацию и распространил ее на всех высших млекопитающих. У Павлова холерику соответствует сильный возбудимый неуравновешенный тип, а меланхолику – слабый; сангвиник – сильный уравновешенный тип, а флегматик – сильный уравновешенный инертный. Сильный неуравновешенный тип склонен к ярости, слабый – к страху, для сангвиника типично преобладание положительных эмоций, а флегматик вообще не обнаруживает сколько-нибудь бурных эмоциональных реакций на окружающее. «Возбудимый тип в его высшем проявлении, – писал Павлов, – это большей частью люди агрессивного характера, крайний тормозимый тин – это то, что называется трусливое животное»

Сам Павлов не переоценивал значение этой классификации темпераментов и возможности приложения се к конкретным людям. Он говорил, в частности, не только о четырех указанных типах темперамента, но и о «специально человеческих типах художников и мыслителей»: у первых преобладает образно-конкретная сигнальная система, у вторых – речевая абстрактно-обобщенная. В чистом виде ни один из типов темперамента невозможно, пожалуй, обнаружить ни у кого.

Естественная классификация – это классификация по признакам, выражающим природу вещей. Например, если мы классифицируем людей по специальностям – «слесарь», «скрипач», «карманник» – это естественная классификация.

Искусственная классификация – это классификация по произвольным признакам. Например, если мы классифицируем людей по цвету глаз – «синие», «зелёные», «карие» – это искусственная классификация.

При естественной классификации мы даём определения уже существующим группам. При искусственной классификации мы сами создаём новые группы.

Одно из главных преимуществ естественной классификации – возможность давать красивые и точные определения по формуле «родовой признак плюс видовое отличие». По сути, такое определение просто указывает место понятия в естественной классификации.

Например, мы можем сказать, что «дальнобойщики – это профессиональные водители, которые управляют фурами». Если вдуматься, то это определение просто указывает, где расположены дальнобойщики в естественной классификации профессий.

Научная номенклатура

Номенклатура – это собрание всех названий групп из нашей классификации. Например, для классификации мебели номенклатура будет выглядеть так: «стул, стол, шкаф, тумбочка, стеллаж...».

При этом развитая номенклатура предполагает многоуровневое деление. Например, мы не будем выдумывать отдельные названия для разных стульев, а обозначим их дополнительным словом: «стул менеджера», «стул директора», «стул вахтёра», «стул наказанного сотрудника».

В этом плане, кстати, IKEA даёт названия своим деревянным уродцам неправильно. Ну вот что мы можем сказать про предмет мебели под названием «Хержонна»? Гораздо правильнее с научной точки зрения было бы назвать этот предмет «Комод дубовый пятиящиковый».

Научная терминология

Терминология – это совокупность названий (они же термины), которыми мы обозначаем признаки, отличающие предметы.

Например, мы классифицируем бейсбольные биты, и делим их на группы «детские», «любительские» и «боевые».

Чтобы правильно разнести биты по группам нам потребуется такой термин, как прочность – «толщина деревянной палки, которую можно перебить битой, прежде чем сама бита придёт в негодность».

Когда такой термин у нас есть, и этот термин точно определён, мы можем строить классификацию. Например, мы можем сказать, что «боевые биты – это биты с прочностью в восемь сантиметров и более».

Для науки очень важно, чтобы термины были правильно определены. Совершенная терминология должна правильно определять каждый оттенок свойств, иначе прогресс может быть замедлен.

Например, когда мы изучаем науку подбора персонала, нам очень важно правильно определить термин "большая грудь". В противном случае мы не сможем верно сформулировать требования к хорошей секретарше.

Глава 24. О приблизительных обобщениях и об аналогии

Одними из способов поиска истины, наравне, например, с дедуктивным и индуктивным методами, являются приблизительные обобщения и аналогии . На всякий случай. Это -- два разных метода.

Приблизительные обобщения

Приблизительное обобщение выглядит так:

Большинство S суть P ("Большинство интеллигентов суть застенчивы")

Приблизительные обобщения употребляются, например, в медицине. Когда мы говорим, что "для большинства людей 800 грамм спирта -- смертельная доза", мы понимаем, что отдельные индивидуумы сумеют выжить даже после приёма этого количества яда.

Особенно часто мы используем приблизительные обобщения в общественной жизни. "Большинство людей стараются не делать ничего такого, за что они могут попасть в тюрьму". "Большинство чиновников любит деньги". "Большинство водителей останавливаются на красный свет, чтобы не попасть в ДТП".

То же самое относится и к национальному вопросу. "Большинство грузин щедры и хорошо готовят". "Большинство евреев умны и меркантильны". "Большинство итальянцев похотливы и разнузданы".

Георгий Иванович утверждает, что мы вынуждены использовать приблизительные обобщения в тех случаях, когда законы жизни слишком сложны, чтобы выразить их точно.

Однако это ещё не значит, что приблизительных обобщений нужно избегать. Челпанов считает, что в науке и в политике приблизительные обобщения не только допустимы, но и нужны. Например, когда мы разрешаем свободную продажу огнестрельного оружия, мы понимаем, что найдутся психопаты, которые используют его для убийства.

Но мы также понимаем, что большинство граждан использует приобретённое оружие в мирных целях, и общее влияние легализации оружия на общество будет положительным.

Кстати, мой многолетний опыт финансового работника показывает, что приблизительные обобщения -- это выбор профессионалов. Например. Мы можем сказать, что "эксплуатация личного автомобиля обходится большинству сотрудников не дороже восьми тысяч рублей в месяц".

Обобщение? Однозначно. Однако если мы попытаемся высчитать точно , кто сколько проехал километров, какой бензин лил, и какие детали менял -- мы повесимся. Чтобы двигаться вперёд нужно упрощать.

Процитирую источник мудрости, оригинальный учебник Челпанова:

Эти соображения опровергают мнение, что выводы политических и социальных наук, как не вполне якобы достоверные, Не имеют научного значения.

Золотые слова. Точность для науки -- это приятный побочный эффект, а не самоцель.

Вычисление вероятности

Вероятность принято определять так. Допустим, у нас в ящике стола лежат четыре красных презерватива и один синий. Тогда вероятность того, что мы вытащим синий презерватив -- один к пяти, или 0,2.

Ещё пример. Мы проснулись с тяжёлого похмелья, и не помним, какой сегодня день. В неделе семь дней, следовательно, вероятность того, что сегодня суббота или воскресенье -- два к семи. Или 2 / 7 = 0,29.

Вероятность равная единице (один к одному) -- это достоверность.

Кстати, помните старый анекдот про вычисление вероятности?

Две проститутки стоят на проспекте Просвещения. Тут останавливается чёрный порш с тонированными стёклами, с пассажирского сиденья шлюх начинает разглядывать какой-то толстый лысый мужик, лица не разобрать. Одна из проституток говорит другой:
-- Как думаешь, какая вероятность, что это Зюганов?
-- Один к двум.
-- Почему?!
-- Ну как же: или Зюганов, или не Зюганов.

Аналогия

Заключение по аналогии выглядит примерно так.

Борис Моисеев активно пользуется косметикой и носит обтягивающее. Борис Моисеев -- гей. Валерий Леонтьев также активно пользуется косметикой и носит обтягивающее. Следовательно, Леонтьев -- тоже гей.

Похоже на индукцию, правда? Отличие заключается в следующем. Аналогия -- это заключение от частного к общему и потом обратно к частному. А индукция -- только от частного к общему.

Например, если бы мы применили индукцию к примеру с Борисом Моисеевым, наше умственное построение выглядело бы так:

Борис Моисеев активно пользуется косметикой и носит обтягивающее. Борис Моисеев -- гей. Следовательно, каждый, кто активно пользуется косметикой и носит обтягивающее -- гей.

Как Вы понимаете, делая выводы "по аналогии" несложно ошибиться. А чтобы снизить вероятность ошибки, нужно смотреть на следующие приметы верной аналогии:

1. Количество известных нам сходств должно быть велико.
2. Количества известных нам несходств должно быть мало;
3. Объёма нашего знания сравниваемых вещей должен быть достаточно большим.

Эти три правила неочевидны, поэтому здесь есть где разгуляться демагогам. Возьмём, например, известного сатирика-пессимиста Задорнова.

Задорнов говорит: "Тупые люди не умеют разбавлять бензин и зажёвывать водку лавровым листом. Американцы не умеют разбавлять бензин и зажёвывать водку лавровым листом. Ну, тупые!"

Почему зал смеётся? Потому что зал не знает третьего правила, про объём знания. Аналогия может считаться относительно достоверной только тогда, когда мы хорошо знакомы с обоими сравниваемыми предметами.

Знаком зал Задорнова с жизнью обычных американцев? Нет! Поэтому и верит этим кривым аналогиям.

Кстати, ещё пример. "Русские крестьяне -- мирные люди. Следовательно, чеченские крестьяне -- также мирные люди".

Снова третье правило. Защищающие чеченцев журналисты бесцеремонно нарушают третье правило -- пользуются тем фактом, что большинство их слушателей крайне мало знает о быте обычной чеченской семьи.

На самом деле, Челпанов говорит примерно следующее: аналогия -- отличный инструмент, но только для выдвижения гипотез. И тут я с Георгием Ивановичем полностью согласен.

Классификация — одна из обычных и часто применяемых операций, средство придания нашему мышлению строгости и четкости.

Классификация всегда устанавливает определенный порядок. Она разбивает рассматриваемую область объектов на группы, чтобы упорядочить эту область и сделать ее хорошо обозримой.

Классификация является частным случаем деления — логической операции над понятиями. Деление — это распределение на группы тех предметов, которые мыслятся в исходном понятии. Получаемые в результате деления группы называются членами деления. Признак, по которому производится деление, именуется основанием деления.

Классификация представляет собой многоступенчатое, разветвленное деление. Скажем, ощущения можно разделить на зрительные, слуховые, осязательные, обонятельные и вкусовые. Затем внутри отдельных групп выделить подгруппы (например, пространственные и цветовые зрительные ощущения), сами подгруппы подвергнуть более дробному делению и т.д.

Всякая классификация преследует определенную цель, и выбор основания классификации диктуется как раз этой целью. В одном случае людей целесообразно делить по уровню образования, в другом — по возрасту, в третьем — по размеру обуви и т.д. Поскольку самых разнообразных и разнородных целей может быть очень много, одна и та же группа предметов может оказаться расклассифицированной по самым разным основаниям.

Иногда говорят, что нужно стремиться классифицировать предметы по важным, существенным признакам, избегать делений по случайным, второстепенным свойствам. Однако это пожелание, каким бы разумным оно поначалу ни казалось, вряд ли реалистично и выполнимо. Важное с одной точки зрения может оказаться менее важным и даже вообще несущественным с другой; деление, отвечающее одной цели, может препятствовать достижению другой цели.

Классификация широко используется в науке, и естественно, что наиболее сложные и совершенные классификации встречаются именно здесь. Блестящим примером научной классификации является периодическая система элементов Д.И.Менделеева. Она фиксирует закономерные связи между химическими элементами и определяет место каждого из них в единой таблице.

Всеобщую известность получила в XVIII-XIX вв. классификация живых существ К.Линнея. Он поставил задачей описательного естествознания расположение объектов наблюдения — элементов живой и неживой природы — по ясным и конкретным признакам в строгий порядок. Классификация должна была бы выявить основные принципы, определяющие строение мира, и дать полное и глубокое объяснение природы.

Ведущей идеей Линнея было противопоставление естественной и искусственной классификаций. Искусственная классификация использует для упорядочения объектов несущественные их признаки, вплоть до ссылки на начальные буквы имен этих объектов (алфавитные указатели, именные каталоги в библиотеках и т.п.). В качестве основания естественной классификации берутся существенные признаки, из которых вытекают многие производные свойства упорядочиваемых объектов. Искусственная классификация дает очень скудные и неглубокие знания о своих объектах; естественная же классификация приводит их в систему, содержащую наиболее важную информацию о них.

По мысли Линнея и его последователей, всеобъемлющие естественные классификации являются высшей целью изучения природы и венцом научного ее познания.

Сейчас представления о роли классификаций в процессе познания заметно изменились. Противопоставление естественных и искусственных классификаций во многом утратило свою остроту. Далеко не всегда существенное удается ясно отделить от несущественного, особенно в живой природе. Изучаемые наукой объекты представляют собой, как правило, сложные системы взаимопереплетенных и взаимообусловленных свойств. Выделить из их числа самые существенные, оставив в стороне все остальные, чаще всего можно только в абстракции. Кроме того, существенное в одном отношении обычно оказывается гораздо менее важным, когда оно рассматривается в другом отношении. И, наконец, процесс углубления в сущность даже простого объекта бесконечен.

Все это показывает, что роль классификации, в том числе и естественной классификации, в познании природы не должна переоцениваться. Тем более ее значение не следует преувеличивать в области сложных и динамичных социальных объектов. Надежда на всеобъемлющую и в основе своей завершенную классификацию — явная утопия, даже если речь идет только о неживой природе. Живые существа, очень сложные и находящиеся в процессе постоянного изменения, крайне неохотно укладываются даже в рубрики предлагаемых ограниченных классификаций и не считаются с устанавливаемыми человеком границами.

Осознав определенную искусственность самых естественных классификаций, и отметив в них даже некоторые элементы произвола, не следует, однако, впадать в другую крайность и умалять важность таких классификаций.

Затруднения с классификацией имеют чаще всего объективную причину. Дело не в недостаточной проницательности человеческого ума, а в сложности самого окружающего нас мира, в отсутствии в нем жестких границ и ясно очерченных классов. Всеобщая изменчивость вещей, их текучесть еще более усложняет и размывает эту картину.

Именно поэтому далеко не все и не всегда удается четко классифицировать. Тот, кто постоянно нацелен на проведение ясных разграничительных линий, постоянно рискует оказаться в искусственном, им самим созданном мире, имеющем мало общего с динамичным, полным оттенков и переходов реальным миром.

Список использованной литературы

Гетманова А. Д. Учебник по логике. – М., 1995.
Ивин А.А. Логика. Учебное пособие. Издание 2-е. — М.: Знание, 1998.
Челпанов Г. Учебник логики. – М., 1994.

Искусственные классификации - Как уже говорилось, в основу систематики органического мира кладутся филогенетические отношения животных, растений и протистов, установленные в соответствии монофилетического понимания эволюции. Такая классификация является единственной естественной классификацией. Если классификации тех или иных органических форм не могут быть названы филогенетическими, то они являются искусственными. Тем не менее, биологи до сих пор пользуются такими классификациями. Существует много причин, в некоторых случаях препятствующих выяснению филогенетических связей организмов, определению их реальных систематических отношений. Главной причиной оказывается недостаточность наших. знаний по строению и образу жизни; вследствие свойств палеонтологического материала, его несовершенства и неполноты, искусственные классификации особенно широкое применение находят именно в палеонтологии. Поскольку нельзя не считаться с этим фактом, целесообразно установить, какие существуют типы искусственных классификаций и какое место занимают эти классификации и в биологической, особенно в палеонтологической, систематике.

типы искусственных классификаций

Искусственные объединения органических форм . Этот тип искусственных классификаций существует как в биологии современных организмов (неонтологии), так и в палеонтологии. По вполне понятным причинам он господствовал в биологии до победы эволюционного учения, хотя и в додарвиновские времена многие естествоиспытатели стремились к построению естественной, т. е. генеалогической, или, по нынешней терминологии, филогенетической, классификации. Ярким примером искусственной классификации органических форм может служить классификация растительного мира, созданная К. Линнеем, который делил цветковые растения числу тычинок на 23 класса и относил к 24-му классу все «тайнобрачные». Однако и в настоящее время систематика современных организмов пользуется искусственными классификациями, преимущественно в тех случаях, когда филогенетические отношения соответствующих форм совершенно неясны. Если систематики говорят, что принимаемые ими таксономические единицы, например отряды или подклассы, являются «сборными», полифилетическими и включают в себя группы, происшедшие от различных предковых групп, то это уже означает, что соответствующие отряды или подклассы являются искусственными и что классификация в данном случае должна быть признана искусственной. Отдельные же виды и отдельные роды, входящие в состав таких «условных», или «сборных», объединений, могут быть естественными таксономическими единицами.
Такие искусственные объединения встречаются в систематике вымерших организмов прошлых геологических времен значительно чаще, чем в систематике современных групп; однако в то же время следует отметить, что в палеонтологии, изучающей подлинные факты филогенеза и выясняющей филогенетические отношения, нередко принадлежит веское слово в решении вопросов естественной классификации как вымерших, так и современных органических форм. Палеонтологические факты, свидетельствующие об общем происхождении резко различных форм от единой предковой группы, говорят за отнесение этих форм к одной и той же таксономической единице более высокого порядка. Так, изучение древнейших, палеоценовых и эоценовых предков более поздних непарнопалых копытных дало филогенетическое обоснование систематике отряда непарнопалых.
До настоящего времени, однако, даже среди млекопитающих (не говоря уже о других классах позвоночных) имеются некоторые формы и даже группы форм, вследствие недостаточной изученности пока еще не поддающиеся классификации на основе принципов филогенетической систематики. Это группы неизвестного, вернее, недостаточно выясненного систематического положения (incertae sedis). Такие группы и формы обычно включаются в ту или иную единицу высшего порядка «условно». До самого недавнего времени таким «условным» (а следовательно, искусственным) объединением был отряд Edentata (неполнозубых). Весьма спорным остается до сих пор положение семейства Desmostylidae, которое иногда «условно» относится к отряду Sirenia. Подобных заведомо «условных» решений вопросов систематики еще больше во многих группах вымерших беспозвоночных, а также растений. Элементы искусственной классификации сохранились, например, в систематике морских лилий. Искусственной является такая группа брюхоногих моллюсков, как подкласс Pulmonata (легочных), не говоря уже о некоторых древнейших палеозойских группах этого класса.
Такие искусственные единицы следует, однако, отличать от тех условно вводимых единиц, естественность которых представляется их авторам возможной или даже вероятной. Установление подобных единиц «временного», предварительного значения нередко является шагом к построению естественной классификации соответствующих групп; впоследствии такие единицы, обычно после некоторых исправлений, могут войти в состав филогенетической классификации.
«Роды в широком смысле (sensu lato)», как ступень в разработке систематики древних организмов . В палеонтологической и геологической литературе часто встречаются названия чрезмерно широко и расплывчато понимаемых родов и более высоких таксономических единиц, которые не могут быть признаны единицами филогенетической классификации по недостаточной ясности их объема и отношений к другим формам. Такие слишком обширные и нечетко очерченные «роды» часто представляют собой пережитки старой, нуждающейся в коренной ревизии, классификации. вспомним, что в прошлом «род Ammonites» объединял большинство мезозойских видов аммоноидей, Дальнейшее развитие систематики вело к выделению из этого «рода» многочисленных родов, имеющих более четкую характеристику. Эти последние нередко вновь подвергались дроблению, иногда и чрезмерному. Но в целом систематика мезозойских аммоноидей все более и более улучшалась, и классификация Этих моллюсков приближалась к естественной. Тем не менее в классификации этой группы сохраняется немало формальных родов, т. е. заведомо искусственных, сборных «родов». Даже Ceratites представляет собой формальный род, совершенно так же, как и «род» Perisphinctes. Еще сравнительно недавно все формы юрских белемнитов, за малым исключением, относились к «роду» Belemnites - огромному сборному, формальному роду. То же можно сказать о многих ископаемых пластинчатожаберных. например 1noceramus и Cardium. Среди плеченогих Productus, Pentamerus, Rhynchonella, Terebratula, Spirifer и многие другие часто понимаются палеонтологами и геологами именно как такие «роды» sensu 1ato - рыхлые, неопределенные соединения форм, иногда далеких одна от другой по своему происхождению. Хорошими примерами формальных родов из фораминифер могут служить Fusulina и Nummulites «в широком смысле». Многие из таких родов первоначально рассматривались как естественные таксономические единицы. Когда же выяснилось, что различные виды, относимые к такому «роду», происходят от совершенно разных предковых форм, он мог быть сохранен лишь в качестве формального рода. В специальной литературе до сих пор продолжает фигурировать немало таких, по существу, формальных родов. Примерами чрезмерно широко и нечетко понимаемых «родов» вымерших растений могут служить «роды» палеозойских форм Lepidodendron, Sigillaria, Calamites, Cordaites.
Искусственные классификации органов и частей тела организмов . Иногда неонтолог встречает отдельные части неизвестных науке организмов, не дающие достаточного для целей систематики представления о соответствующей форме. Рассчитывая на новый материал, который прольет свет на систематическое положение этих организмов, ученый обычно не спешит со введением нового родового и видового названия, тем более, что найденные образования могут оказаться принадлежащими видам, уже имеющим научное название.
Иначе обстоит дело в палеонтологии; исследователи древних организмов часто обнаруживают во множестве остатки, которые, при нынешнем состоянии знаний, не поддаются сколько-нибудь точному определению. Несмотря на это, такие остатки могут иметь существенное значение для познания жизни прошлых геологических времен, а также для геологической хронологии. Поэтому их необходимо изучать и тогда, когда остается пока неразгаданной природа этих окаменелостей, даже в тех случаях, когда остается неясной принадлежность последних к тому или иному классу, а то и типу. В некоторых случаях можно с уверенностью сказать, что данное образование есть остаток какого-то организма, но нельзя решить, был ли этот организм растительным или животным. При таких обстоятельствах необходима какая-то совершенно условная классификация подобных остатков, облегчающая исследователям рассмотрение и изучение этих объектов. «Роды» и «виды» такой классификации являются, конечно, искусственными единицами, вводимыми только для приведения окаменелостей в порядок с целью их учета и обозрения. Такие «роды» и «виды» частей и органов часто называются формальными.
Надо сказать, что искусственные классификации органов и частей тела организмов, по существу, не отличаются принципиально от многих классификаций ископаемых животных, систематика которых основывается на строении очень просто построенных раковин, например некоторых моллюсков или же просто построенных крыльев некоторых групп насекомых. В этих случаях классификации, будучи основанными на отдельных органах животных, иногда крупных, но все же существенно ограниченных частях тела, неизбежно будут носить характер искусственности, не позволяя говорить точно о естественной системе этих животных.
Названия формальных родов и формальных видов особенно широко употребляются в палеоботанике. В ископаемом состоянии обычно встречаются разрозненные части и органы высших растений: отдельно отпечатки листьев, споры, пыльцевые зерна, семена, плоды, стволы (или части стволов), ветви, корни. Поэтому палеонтологи обозначали и обозначают видовыми названиями те или иные из этих частей или органов. Представление же о растении в целом возникало лишь в тех (пока еще относительно малочисленных) случаях, когда удавалось доказать принадлежность разных органов и частей одному и тому же виду.
Существует много формальных родов, представляющих морфологические типы листьев палеозойских и мезозойских растений. Таковы «роды» Sphenopleris, Реcopteris, Alethopteris, Cladophlebis и многие другие. Некогда описанные как особые роды растений Stigтaria и Stigтariopsis позже оказались подземными корнеобразными частями многих палеозойских лепидофитов, стволы которых были описаны как Lepidodeпdron, Lepidophloios, Bothrodendron и Sigillaria. Тем не менее палеоботаники употребляют название Stigтaria для обозначения формального рода и нередко пользуются названиями Stigтaria ficoides, St. stellata и St. undulata для обозначения формальных видов. Вводились особые формальные таксономические единицы для шишек различных ископаемых растений (шишки обычно встречаются отдельно от побегов). Если последующие исследования устанавливают принадлежность определенных типов ствола, корней и органов размножения к одному и тому же виду, то растение оказывается восстановленным полностью или почти полностью. Так, Уильямсон обнаружил, что к стеблям, определяемым как Lyginopteris oldhaтia, были прикреплены листья типа Sphenopteris Hoeninghausi. Другие исследователи (Оливер, Скотт и Йонгманс) установили, что «семя» типа Lagenostoтa тоже принадлежит Lyginopteris. Кидстон нашел остатки листьев типа Sphenopteris Hoeninghausi, к которым были прикреплены спорофиллы с микроспорангиями, описанные как Crossotheca. Таким образом, получилось довольно полное представление об этом виде папоротникообразного «семенного» растения. Однако подобные факты восстановления целого растения в палеоботанике пока еще редки и даже в таких, исключительно удачных случаях ученые не решаются отказаться от формальных родов и видов, введенных для тех или иных органов.
Палеоботаники довольно широко пользуются формальными родами также и при изучении растительных остатков постпалеозойского возраста. К таким «родам» часто относят остатки древесин хвойных (даже в тех случаях, когда с большей или меньшей вероятностью можно указать семейство, а то и род хвойных, к которым принадлежат эти остатки): Piceoxylon, Pinuxylon, Cedroxylon, Cupressinoxylon, Glyptostroboxylon т. д. Поскольку зачастую весьма затруднительно точное определение рода и тем более вида по отпечаткам листьев - наиболее обычным объектам палеоботанического исследования, существует тенденция причислять к формальным родам остатки листьев даже покрытосеменных. Некоторые исследователи рекомендуют относить к формальным родам все остатки листьев меловых и третичных покрытосеменных растений, не сопровождаемые остатками цветков или плодов. Окончание родовых названий (-opsis, -oides или -phyllum) указывает на возможную или вероятную связь с родами современных растений. Например, название Platanophyllum говорит о предполагаемой связи с родом Platanus. К формальному роду Dryophyllum относят отпечатки листьев меловых и палеогеновых древесных растений, более или менее близких к родам Quercus, Castanea и Castanopsis.
В палинологических исследованиях специалисты широко пользуются искусственной классификацией, относя пыльцу и споры к формальным родам; однако нельзя не признать вполне оправданным стремление многих советских и некоторых зарубежных исследователей применять и в этой области названия таксономических единиц общей ботанической классификации.
Названия, обозначающие степень и форму сохранности ископаемых остатков . В палеоботанической литературе все еще сохраняются некоторые элементы старинного классифицирования окаменелостей соответственно степени и форме их сохранности. Так, под родовым названием Syringodendron фигурируют остатки стволов сигиллярий, у которых поверхностный слой коры был разрушен еще дофоссилизации. «Роды» Bergeria, Aspidiaria и Knorria представляют различные состояния и степени сохранности поверхностных слоев стволов у лепидодендронов. Эта архаическая систематика, конечно, утратила свой первоначальный смысл и сохраняется только для тафономической характеристики соответствующих остатков.
Отметим, наконец, что под «родовыми» И «видовыми» названиями нередко описываются сохранившиеся 8 ископаемом состоянии «следы жизни» животных: отпечатки ног четвероногих, ходы червей, норы роющих млекопитающих и т. д. Подобные «таксономические единицы» представляют, конечно, лишь совершенно условные обозначения.
Различные типы искусственных классификаций и, в частности, формальные роды и виды остатков органов и частей организмов допустимы и даже необходимы для систематизации данных с целью анализа. Однако, надо иметь в виду,что «виды», «роды» и все другие единицы искусственных классификаций коренным образом отличаются от таксономических единиц биологической систематики, строящейся на филогенетической основе. Мы видели, что одни искусственные «роды» и «виды» очень далеки от естественных таксономических единиц, другие же несколько ближе к ним. Однако ни в каком случае единицы искусственной классификации не могут иметь такое значение для разработки на палеонтологическом материале вопросов дарвинизма, какое имеют единицы филогенетической систематики. Разработка проблем эволюционного учения, о которых шла речь в этой главе, возможна лишь на основе изучения филогенеза организмов и их естественной системы. Искусственные же единицы и искусственные классификации имеют весьма ограниченное научное значение: они помогают подготовлять материал, который впоследствии может быть использован для решения вопросов филогенетической классификации.
Каково значение формальных «видов» и «родов» для геологической хронологии и стратиграфической параллелизации? Нет сомнения в том, что эмпирически установлено большое стратиграфическое значение многих формальных «видов» и «родов» организмов (в частности - животных). Однако бесспорно и то, что искусственные единицы имеют лишь ограниченное хронологическое значение и существенно уступают в биостратиграфическом отношении единицам филогенетической классификации.
читайте так-же

ЕСТЕСТВЕННАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ

ЕСТЕ́СТВЕННАЯ КЛАССИФИКА́ЦИЯ

классификация, в к-рой упорядочение понятий в классификационной схеме совершается на основе сходства или различия предметов в существенных признаках. Посредством Е. к. изучаемые объекты упорядочиваются с целью выявления и фиксации их закономерных связей и дальнейшего систематич. изучения. К Е. к. относятся, напр., периодич. химич. элементов Менделеева, биологич. систематики растений и животных, базирующиеся на эволюц. теории, и др. См. Классификация .

Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960-1970 .

Смотреть что такое "ЕСТЕСТВЕННАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ" в других словарях:

Многоступенчатое, разветвленное деление логического объема понятия. Результатом К. является система соподчиненных понятий: делимое понятие является родом, новые понятия видами, видами видов (подвидами), и т.д. Наиболее сложные и совершенные К.… … Философская энциклопедия

классификация - КЛАССИФИКАЦИЯ (от лат. classis разряд и facere делать) такая система знания, понятия которой означают упорядоченные группы, по коим распределены объекты некоторой предметной области на основании их сходства в определенных свойствах. К.… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

См. классификация. (Источник: «Микробиология: словарь терминов», Фирсов Н.Н., М: Дрофа, 2006 г.) … Словарь микробиологии

В биологии (от лат. classis разряд, класс и facio делаю), распределение всего множества живых организмов по определ. системе иерархически соподчинённых групп таксонов (классы, семейства, роды, виды и др.). В истории биол. К. было неск. периодов.… … Биологический энциклопедический словарь

- (лат. classis разряд, класс и f acio делаю, раскладываю) многоступенчатое деление логического объема понятия (логика) или какой либо совокупности единиц (эмпирическое социальное знание) на систему соподчиненных понятий или классов объектов (род… … Новейший философский словарь

Разбивка множества организмов на основе их характеристик по определенной системе иерархически соподчиненных групп – таксонов (классы, семейства, роды, виды и др.). Различают естественную и искусственную классификации. Естественная, или… … Словарь микробиологии

ЕСТЕСТВЕННАЯ СИСТЕМА КЛАССИФИКАЦИИ - классификация, отражающая историческое развитие форм в процессе эволюции. Пришла на смену искусственной системе К. Линнея … Словарь ботанических терминов

Многоступенчатое, разветвленное деление логического объема понятия. Результатом К. является система соподчиненных понятий: делимое понятие является родом, новые понятия видами, видами видов (подвидами) и т. д. Наиболее сложные и совершенные К.… … Словарь терминов логики

Классификация смерти - систематизация смерти по категориям (естественная, насильственная, ненасильственная), по родам (физиологическая от болезней, в т. ч. скоропостижная; от воздействия внешних факторов убийство, самоубийство, несчастный случай), по видам (в… … Криминалистическая энциклопедия

Естественная история - (лат. «Historia nаturalis»), гл. труд Плиния Старшего, наиболее обширная естественнонаучная компиляция античности, которая в 37 книгах представляет собрание всех античных знаний, однако не содержит их критич. оценки. «Е. и.» важнейший… … Словарь античности

Книги

, А. В. Бондарко. В книге рассматриваются различные проявления принципа естественной классификации в сфере грамматики. Понятие`естественная классификация`, известное в общей теории научного познания,…
Проблемы функциональной грамматики. Принцип естественной классификации , А. В. Бондарко. Эта книга будет изготовлена в соответствии с Вашим заказом по технологии Print-on-Demand. В книге рассматриваются различные проявления принципа естественной классификации в сфере грамматики.…