Чему нас научила повесть деньги для марии. Деньги для марии

«Деньги для Марии»

Для многих из нас понятия «человечность» и «милосердие» неразрывно связаны. Многие и вовсе отождествляют их (что, впрочем, не совсем верно). Писатель-гуманист не мог обойти тему милосердия стороной, и она наша свое отражение в повести «Деньги для Марии».

Сюжет произведения весьма прост. В небольшой сибирской деревушке произошло ЧП: ревизор обнаружил у продавца магазина Марии большую недостачу. И ревизору и односельчанам ясно, что Мария не взяла себе ни копейки, став, скорее всего, жертвой запущенного ее предшественницами учета. Но, к счастью продавщицы, ревизор оказался человеком душевным и дал пять дней для погашения недостачи. Учел, видимо, и малограмотность женщины, и ее бескорыстие, а главное - пожалел детей.

Такая, казалось бы, вполне житейская ситуация неплохо проявляет людские характеры. Односельчане Марии держат своеобразный экзамен на милосердие. Они перед сложным выбором: или выручить свою совестливую и всегда работящую землячку, одолжив ей деньги, или отвернуться, не заметить человеческой беды, сохранив собственные сбережения. Деньги здесь становятся своего рода мерилом человеческой совести. Произведение отражает восприятие автором разного рода несчастий. Несчастье у Распутина не просто бедствие. Это еще и проверка человека, испытание, обнажающее сердцевину души. Тут все высвечивается до дна: и хорошее, и дурное - все выявляется без утайки. Такие кризисные психологические ситуации организацию драматургию конфликта и в этой повести, и в других произведениях писателя.

В семье Марии к деньгам всегда относились просто. Муж Кузьма считал: «есть - хорошо - нет - ну и ладно». Для Кузьмы «деньги были заплатками, которые ставятся на дырки, необходимые для житья». Он мог думать о запасах хлеба и мяса - без этого нельзя обойтись, но мысли о запасах денег казались ему забавными, шутовскими, и он отмахивался от них. Он был доволен тем, что имел. Вот почему когда в его дом постучалась беда, не о накопленных богатствах Кузьма жалеет. Он думает о том, как спасти жену, мать его детей. Кузьма обещает сыновьям: «Мы всю землю перевернем вверх тормашками, а мать не отдадим. Нас пятеро мужиков, у нас получиться». Мать здесь - символ светлого и возвышенного, не способного на какую - либо подлость. Мать - это жизнь. Защитить ее честь ее достоинство - вот что важно для Кузьмы, а не деньги.

Но совсем иначе относится к деньгам Степанида. Ей невмоготу расстаться на какое-то время с копейкой. С трудом отдает деньги для помощи Марии и директор школы Евгений Николаевич. Не чувство сострадания к односельчанке руководит его поступком. Ему хочется этим жестом укрепить свою репутацию. Каждый свой шаг он афиширует на всю деревню. Но милосердие не может соседствовать с грубым расчетом.

Таким образом, в лице главы семейства мы видим идеал, на который нужно равняться, решая вопросы о достатке и его влиянии на сознание людей, о семейных взаимоотношениях, достоинстве и чести семьи. Автор вновь демонстрирует неразрывную связь нескольких нравственных проблем. Мелкая недостача позволяет увидеть моральный облик представителей общества, обнажает разные грани одного и того же качества человека.

Деньги для Марии

Кузьма проснулся оттого, что машина на повороте ослепила окна фарами и в комнате стало совсем светло.
Свет, покачиваясь, ощупал потолок, спустился но стене вниз, свернул вправо и исчез. Через минуту умолкла и машина, стало опять темно и тихо, и теперь, в полной темноте и тишине, казалось, что это был какой-то тайный знак.
Кузьма поднялся и закурил. Он сидел на табуретке у окна, смотрел сквозь стекло на улицу и попыхивал папиросой, словно и сам кому-то подавал сигналы. Затягиваясь, он видел в окне свое усталое, осунувшееся за последние дни лицо, которое затем сразу же исчезало, и уже не было ничего, кроме бесконечно глубокой темноты, – ни одного огонька или звука. Кузьма подумал о снеге: наверное, к утру соберется и пойдет, пойдет, пойдет – как благодать.
Потом он лег опять рядом с Марией и уснул. Ему приснилось, что он едет на той самой машине, которая его разбудила. Фары не светят, и машина идет в полном мраке. Но затем они вдруг вспыхивают и освещают дом, возле которого машина останавливается. Кузьма выходит из кабины и стучит в окно.
– Что вам надо? – спрашивают его изнутри.
– Деньги для Марии, – отвечает он.
Ему выносят деньги, и машина идет дальше, опять в полной темноте. Но как только на ее пути попадается дом, в котором есть деньги, срабатывает какое-то неизвестное ему устройство, и фары загораются. Он снова стучит в окно, и его снова спрашивают:
– Что вам надо?
– Деньги для Марии.
Он просыпается во второй раз.
Темнота. Все еще ночь, по-прежнему кругом ни огонька и ни звука, и среди этого мрака и безмолвия с трудом верится, что ничего не случится, и в свой час придет рассвет, и наступит утро.
Кузьма лежит и думает, сна больше нет. Откуда-то сверху, как неожиданный дождь, падают свистящие звуки реактивного самолета и сразу же стихают, удаляясь вслед за самолетом. Опять тишина, но теперь она кажется обманчивой, словно вот-вот должно что-то произойти. И это ощущение тревоги проходит не сразу.
Кузьма думает: ехать или не ехать? Он думал об этом и вчера и позавчера, но тогда еще оставалось время для размышлений, и он мог не решать ничего окончательно, теперь времени больше нет. Если утром не поехать, будет поздно. Надо сейчас сказать себе: да или нет? Надо, конечно, ехать. Ехать. Хватит мучиться. Здесь ему больше просить не у кого. Утром он встанет и сразу пойдет на автобус. Он закрывает глаза – теперь можно спать. Спать, спать, спать… Кузьма пытается накрыться сном, как одеялом, уйти в него с головой, но ничего не получается. Ему кажется, он спит у костра: повернешься одним боком, холодно другому. Он спит и не спит, ему снова грезится машина, но он понимает, что ему ничего не стоит открыть сейчас глаза и окончательно очнуться. Он поворачивается на другой бок – все еще ночь, которую не приручить никакими ночными сменами.
Утро. Кузьма поднимается и заглядывает в окно: снега нет, но пасмурно, в любую минуту он может пойти. Мутный неласковый рассвет разливается неохотно, как бы через силу. Опустив голову, пробежала перед окнами собака и свернула в переулок. Людей не видно. С северной стороны вдруг бьет о стену порыв ветра и сразу же спадает. Через минуту снова удар, потом еще.
Кузьма идет на кухню и говорит Марии, которая возится у печки:
– Собери мне чего-нибудь с собой, поеду я.
– В город? – настораживается Мария.
– В город.
Мария вытирает о фартук руки и садится перед печкой, щурясь от жара, обдающего ее лицо.
– Не даст он, – говорит она.
– Ты не знаешь, где конверт с адресом? – спрашивает Кузьма.
– Где-нибудь в горнице, если живой. Ребята спят. Кузьма находит конверт и возвращается на кухню.
– Нашел?
– Нашел.
– Не даст он, – повторяет Мария.
Кузьма садится за стол и молча ест. Он и сам не знает, никто не знает, даст или не даст. В кухне становится жарко. О ноги Кузьмы трется кошка, и он отталкивает ее.
– Сам-то назад приедешь? – спрашивает Мария.
Он отставляет от себя тарелку и задумывается. Кошка, выгнув спину, точит в углу когти, потом опять подходит к Кузьме и жмется к его ногам. Он встает и, помолчав, не найдя, что сказать на прощанье, идет к дверям.
Он одевается и слышит, что Мария плачет. Ему пора уходить – автобус отправляется рано. А Мария пусть поплачет, если она по-другому не может.
На улице ветер – все качается, стонет, гремит.
Ветер дует автобусу в лоб, сквозь щели в окнах проникает внутрь. Автобус поворачивается к ветру боком, и стекла сразу начинают позванивать, в них бьет поднятыми с земли листьями и мелкими, как песок, невидимыми камешками. Холодно. Видно, этот ветер и принесет с собой морозы, снег, а там и до зимы недалеко, уже конец октября.
Кузьма сидит на последнем сиденье у окна. Народу в автобусе немного, свободные места есть и впереди, но ему не хочется подниматься и переходить. Он втянул голову в плечи и, нахохлившись, смотрит в окно. Там, за окном, километров двадцать подряд одно и то же: ветер, ветер, ветер – ветер в лесу, ветер в поле, ветер в деревне.
Люди в автобусе молчат – непогода сделала их угрюмыми и неразговорчивыми. Если кто и перебросится словом, то вполголоса, не понять. Даже думать не хочется. Все сидят и только хватаются за спинки передних сидений, когда подбрасывает, устраиваются поудобней – все заняты лишь тем, что едут.
На подъеме Кузьма пытается различить вой ветра и вой мотора, но они слились в одно – только вой, и все. Сразу за подъемом начинается деревня. Автобус останавливается возле колхозной конторы, но пассажиров тут нет, никто не входит. В окно Кузьме видна длинная пустая улица, по которой, как по трубе, носится ветер.
Автобус снова трогается. Шофер, молодой еще парень, оглядывается через плечо на пассажиров и лезет в карман за папиросой. Кузьма обрадованно спохватывается: он совсем забыл про папиросы. Через минуту по автобусу плывет синий клочковатый дым.
Опять деревня. Шофер останавливает автобус возле столовой и поднимается. – Перерыв, – говорит он. – Кто будет завтракать, пойдемте, а то еще ехать да ехать.
Кузьме есть не хочется, и он выходит, чтобы размяться. Рядом со столовой магазин, точно такой же, как и у них в деревне. Кузьма поднимается на высокое крыльцо, открывает дверь. Все так же, как и у них: в одной стороне – продовольственные, в другой – промтовары. У прилавка о чем-то болтают три женщины, продавщица, скрестив руки на груди, лениво их слушает. Она моложе Марии, и у нее, видно, все хорошо: она спокойна.
Кузьма подходит к горячей печке и вытягивает над ней руки. Отсюда в окно видно будет, когда шофер выйдет из столовой, и Кузьма успеет добежать. Ветер хлопает ставнем, продавщица и женщины оборачиваются и смотрят на Кузьму. Ему хочется подойти к продавщице и сказать ей, что у них в деревне магазин точно такой же и что его Мария полтора года тоже стояла за прилавком. Но он не двигается. Ветер снова хлопает ставнем, и женщины опять оборачиваются и смотрят на Кузьму.
Кузьма хорошо знает, что ветер поднялся только сегодня и что еще ночью, когда он вставал, было спокойно, и все-таки не может отделаться от чувства, что ветер дует давно, все эти дни.
Пять дней назад пришел мужик лет сорока или чуть побольше, с виду не городской и не деревенский, в светлом плаще, в кирзовых сапогах и в кепке. Марии дома не было. Мужик наказал, чтобы завтра она не открывала магазин, он приехал делать учет.
На следующий день началась ревизия. В обед, когда Кузьма заглянул в магазин, там стоял полный тарарам. Все банки, коробки и пачки Мария и ревизор вытаскивали на прилавок, по десять раз считали их и пересчитывали, сюда же принесли из склада большие весы и наваливали на них мешки с сахаром, с солью и крупой, собирали ножом с оберточной бумаги масло, гремели пустыми бутылками, перетаскивая их из одного угла в другой, выковыривали из ящика остатки слипшихся леденцов. Ревизор с карандашом за ухом бойко бегал между горами банок и ящиков, вслух их считал, почти не глядя, перебирал чуть ли не всеми пятью пальцами на счетах костяшки, называл какие-то цифры и, чтобы записать их, встряхивая головой, ловко ронял себе в руку карандаш. Видно было, что дело свое он знает хорошо.
Мария пришла домой поздно, вид у нее был измученный.
– Как там у тебя? – осторожно спросил Кузьма.
– Да как – пока никак. На завтра еще промтовары остались. Завтра как-нибудь будет.
Она накричала на ребят, которые что-то натворили, и сразу легла. Кузьма вышел на улицу. Где-то палили свиную тушу, и сильный, приятный запах разошелся по всей деревне. Страда кончилась, картошку выкопали, и теперь люди готовятся к празднику, ждут зиму. Хлопотливое, горячее время осталось позади, наступило межсезонье, когда можно погулять, осмотреться по сторонам, подумать. Пока тихо, но через неделю деревня взыграет, люди вспомнят о всех праздниках, старых и новых, пойдут, обнявшись, от дома к дому, закричат, запоют, будут опять вспоминать войну и за столом простят друг другу все свои обиды.
Ревизор молчал.
– Так скажи, откуда столько? Тысяча, что ли?
– Тысяча, – подтвердил ревизор.
– Новыми?
– Теперь на старые счета нет.
– Да ведь это сумасшедшие деньги, – задумчиво произнес Кузьма. – Я столько и в руках не держал. Мы ссуду в колхозе брали семьсот рублей на дом, когда ставили, и то много было, до сегодняшнего дня не расплатились. А тут тысяча. Я понимаю, можно ошибиться, набежит там тридцать, сорок, ну, пускай сто рублей, но откуда тысяча? Ты, видать, на этой работе давно, должен знать, как это получается.
– Не знаю, – покачал головой ревизор.
– А не могли ее сельповские с фактурой нагреть?
– Не знаю. Все могло быть. Я вижу, образование у нее небольшое.
– Какое там образование – грамотешка! С таким образованием только получку считать, а не казенные деньги. Я ей сколько раз говорил: не лезь не в свои сани. Работать как раз некому было, ее и уговорили. А потом как будто все ладно пошло.
– Товары она всегда сама получала или нет? – спросил ревизор.
– Нет. Кто поедет, с тем и заказывала.
– Тоже плохо. Так нельзя.
– Ну вот…
– А самое главное: целый год не было учета. Они замолчали, и в наступившей тишине стало слышно, как в спальне все еще всхлипывает Мария. Где-то вырвалась из раскрытой двери на улицу песня, прогудела, как пролетающий шмель, и стихла – после нее всхлипы Марии показались громкими и булькали, как обрывающиеся в воду камни.
– Что же теперь будет-то? – спросил Кузьма, непонятно к кому обращаясь – к самому себе или к ревизору.
Ревизор покосился на ребят.
– Идите отсюда! – цыкнул на них Кузьма, и они гуськом засеменили в свою комнату.
– Я завтра еду дальше, – придвигаясь к Кузьме, негромко начал ревизор. – Мне надо будет еще в двух магазинах сделать учет. Это примерно дней на пять работы. А через пять дней… – Он замялся. – Одним словом, если вы за это время внесете деньги… Вы меня понимаете?
– Чего ж не понять, – откликнулся Кузьма.
– Я же вижу: ребятишки, – сказал ревизор. – Ну, осудят ее, дадут срок…
Кузьма смотрел на него с жалкой, подергивающейся улыбкой.
– Только поймите: об этом никто не должен знать. Я не имею права так делать. Я сам рискую.
– Понятно, понятно.
– Собирайте деньги, и мы постараемся это дело замять.
– Тысячу рублей, – сказал Кузьма.
– Да.
– Понятно, тысячу рублей, одну тысячу. Мы соберем. Нельзя ее судить. Я с ней много лет живу, ребятишки у нас.
Ревизор поднялся.
– Спасибо тебе, – сказал Кузьма и, кивая, пожал ревизору руку. Тот ушел. Во дворе за ним скрипнула калитка, перед окнами прозвучали и затихли шаги.
Кузьма остался один. Он пошел на кухню, сел перед не топленной со вчерашнего дня печкой и, опустив голову, сидел так долго-долго. Он ни о чем не думал – для этого уже не было сил, он застыл, и только голова его опускалась все ниже и ниже. Прошел час, второй, наступила ночь.
– Папа!
Кузьма медленно поднял голову. Перед ним стоял Витька – босиком, в майке.
– Чего тебе?
– Папа, у нас все в порядке будет? Кузьма кивнул. Но Витька не уходил, ему надо было, чтобы отец сказал это словами.
– А как же! – ответил Кузьма. – Мы всю землю перевернем вверх тормашками, а мать не отдадим. Нас пятеро мужиков, у нас получится.
– Можно, я скажу ребятам, что у нас все в порядке будет?
– Так и скажи: всю землю перевернем вверх тормашками, а мать не отдадим.
Витька, поверив, ушел.
Утром Мария не поднялась. Кузьма встал, разбудил старших ребят в школу, налил им вчерашнего молока. Мария лежала на кровати, уставив глаза в потолок, и не шевелилась. Она так и не разделась, лежала в платье, в котором пришла из магазина, лицо у нее заметно опухло. Перед тем как уходить, Кузьма постоял над ней, сказал:
– Отойдешь немножко, вставай. Ничего, обойдется, люди помогут. Не стоит тебе раньше времени из-за этого помирать.
Он пошел в контору, чтобы предупредить, что на работу не выйдет.
Председатель был у себя в кабинете один. Он поднялся, подал Кузьме руку и, пристально глядя на него, вздохнул.
– Что? – не понял Кузьма.
– Слышал я про Марию, – ответил председатель. – Теперь уж вся деревня, поди, знает.
– Все равно не скроешь – пускай, – потерянно махнул рукой Кузьма.
– Что будешь делать? – спросил председатель.
– Не знаю. Не знаю, куда и пойти.
– Надо что-нибудь делать.
– Надо.
– Сам видишь, ссуду я тебе сейчас дать не могу, – сказал председатель. – Отчетный год на носу. Отчетный год кончится, потом посоветуемся, может, дадим. Дадим – чего там! А пока занимай под ссуду, все легче будет, не под пустое место просишь.
– Спасибо тебе.
– Нужны мне твои «спасибо»! Как Мария-то?
– Плохо.
– Ты иди скажи ей.
– Надо сказать. – У дверей Кузьма вспомнил: – Я на работу сегодня не выйду.
– Иди, иди. Какой из тебя теперь работник! Нашел о чем говорить!
Мария все еще лежала. Кузьма присел возле нее на кровать и сжал ее плечо, но она не откликнулась, не дрогнула, будто ничего и не почувствовала.
– Председатель говорит, что после отчетного собрания даст ссуду, – сказал Кузьма.
Она слабо шевельнулась и снова замерла.
– Ты слышишь? – спросил он.
С Марией вдруг что-то случилось: она вскочила, обвила шею Кузьмы руками и повалила его на кровать.
– Кузьма! – задыхаясь, шептала она. – Кузьма, спаси меня, сделай что-нибудь, Кузьма!
Он пробовал вырваться, но не мог. Она упала на него, сдавила ему шею, закрыла своим лицом его лицо.
– Родной мой! – исступленно шептала она. – Спаси меня, Кузьма, не отдавай им меня!
Он, наконец, вырвался.
– Дура баба, – прохрипел он. – Ты что, с ума сошла?
– Кузьма! – слабо позвала она.
– Чего это ты выдумала? Ссуда вот будет, все хорошо будет, а ты как сдурела.
– Кузьма!
– Ну что?
– Кузьма! – ее голос становился все слабей и слабей.
– Здесь я.
Он сбросил сапоги и прилег рядом с ней. Мария дрожала, ее плечи дергались и подпрыгивали. Он обнял ее и стал водить по плечу своей широкой ладонью – взад и вперед, взад и вперед. Она прижалась к нему ближе. Он все водил и водил ладонью по ее плечу, пока она не затихла. Он еще полежал рядом с ней, потом поднялся. Она спала.
Кузьма размышлял: можно продать корову и сено, но тогда ребятишки останутся без молока.
Из хозяйства продавать больше было нечего. Корову тоже надо оставить на последний случай, когда не будет выхода. Значит, своих денег нет ни копейки, все придется занимать. Он не знал, как можно занять тысячу рублей, эта сумма представлялась ему настолько огромной, что он все путал ее со старыми деньгами, а потом спохватывался и, холодея, обрывал себя. Он допускал, что такие деньги существуют, как существуют миллионы и миллиарды, но то, что они могут иметь отношение к одному человеку, а тем более к нему, казалось Кузьме какой-то ужасной ошибкой, которую – начни он только поиски денег – уже не исправить. И он долго не двигался – казалось, он ждал чуда, когда кто-то придет и скажет, что над ним подшутили и что вся эта история с недостачей ни его, ни Марии не касается. Сколько людей было вокруг него, которых она действительно не касалась!
Хорошо еще, что шофер подогнал автобус к самому вокзалу и Кузьме не пришлось добираться к нему по ветру, который как начал дуть от дома, так и не перестал. Здесь, на станции, гремит на крышах листовое железо, по улице метет бумагу и окурки, и люди семенят так, что не понять – или их несет ветер, или они все же справляются с ним и бегут, куда им надо, сами. Голос диктора, объявляющего о прибытии и отправлении поездов, рвется на части, комкается, и его невозможно разобрать. Гудки маневровых паровозов, пронзительные свистки электровозов кажутся тревожными, как сигналы об опасности, которую надо ждать с минуты на минуту.
За час до поезда Кузьма становится в очередь за билетами. Кассу еще не открывали, и люди стоят, подозрительно следя за каждым, кто проходит вперед. Минутная стрелка на круглых электрических часах над окошечком кассы со звоном прыгает от деления к делению, и люди всякий раз задирают головы, мучаются.
Наконец кассу открывают. Очередь сжимается и замирает. В окошечко кассы просовывается первая голова; проходит две, три, четыре минуты, а очередь не движется.
– Что там – торгуются, что ли? – кричит кто-то сзади.
Голова выползает обратно, и женщина, стоявшая в очереди первой, оборачивается: – Оказывается, нет билетов.
– Граждане, в общие и плацкартные вагоны билетов нет! – кричит кассирша.
Очередь комкается, но не расходится.
– Не знают, как деньги выманить, – возмущается толстая, с красным лицом и в красном платке тетка. – Понаделали мягких вагонов – кому они нужны? Уж на что самолет, и то в нем все билеты поровну стоят.
– В самолетах и летайте, – беззлобно отвечает кассирша.
– И полетим! – кипятится тетка. – Вот еще раз, два такие фокусы выкинете, и ни один человек к вам не пойдет. Совести у вас нету.
– Летайте себе на здоровье – не заплачем!
– Заплачешь, голубушка, заплачешь, когда без работы-то останешься.
Кузьма отходит от кассы. Теперь до следующего поезда часов пять, не меньше. А может, все-таки взять в мягкий? Черт с ним! Неизвестно еще, будут в том поезде простые места или нет – может, тоже одни мягкие? Зря прождешь. «Снявши голову, по волосам не плачут», – почему-то вспоминает Кузьма. В самом деле – лишняя пятерка погоды теперь не сделает. Тысяча нужна – чего уж теперь по пятерке плакать.
Кузьма возвращается к кассе. Очередь разошлась, и перед кассиршей лежит раскрытая книга.
– Мне до города, – говорит ей Кузьма.
– Билеты только в мягкий вагон, – будто читает кассирша, не поднимая глаз от книги.
– Давай куда есть.
Она отмечает линейкой прочитанное, откуда-то сбоку достает билет и сует его под компостер.
Теперь Кузьма прислушивается, когда назовут его поезд. Поезд подойдет, он сядет в мягкий вагон и со всеми удобствами доедет до города. Утром будет город. Он пойдет к брату и возьмет у него те деньги, которых не хватает до тысячи. Наверное, брат снимет их с книжки. Перед отъездом они посидят, выпьют на прощанье бутылку водки, а потом Кузьма отправится обратно, чтобы успеть к возвращению ревизора. И пойдет у них с Марией опять все как надо, заживут как все люди. Когда кончится эта беда и Мария отойдет, будут они и дальше растить ребят, ходить с ними в кино – как-никак свой колхоз: пятеро мужиков и мать. Всем им еще жить да жить. По вечерам, укладываясь спать, будет он, Кузьма, как и раньше, заигрывать с Марией, шлепать ее по мягкому месту, а она будет ругаться, но не зло, понарошку, потому что она и сама любит, когда он дурачится. Много ли им надо, чтобы все было хорошо? Кузьма приходит в себя. Много, ох много – тысячу рублей. Но теперь уже не тысячу, больше половины из тысячи он с грехом пополам достал. Ходил унижался, давал обещания, где надо и не надо, напоминал о ссуде, боясь, что не дадут, а потом, стыдясь, брал бумажки, которые жгли руки и которых все равно было мало.
К первому он, как, наверно, и любой другой в деревне, пошел к Евгению Николаевичу.
– А, Кузьма, – встретил его Евгений Николаевич, открывая дверь. – Заходи, заходи. Присаживайся. А я уж думал, что ты на меня сердишься – не заходишь.
– За что мне на тебя сердиться, Евгений Николаевич?
– А я не знаю. Об обидах не все говорят. Да ты садись. Как жизнь-то?
– Ничего.
– Ну-ну, прибедняйся. В новый дом переехал и все ничего?
– Да мы уж год в новом доме. Чего теперь хвастать?
– А я не знаю. Ты не заходишь, не рассказываешь.
Евгений Николаевич убрал со стола раскрытые книги, не закрывая, перенес их на полку. Он моложе Кузьмы, но в деревне его величают все, даже старики, потому что вот уже лет пятнадцать он директор школы, сначала семилетки, потом восьмилетки. Родился и вырос Евгений Николаевич здесь же и, закончив институт, крестьянского дела не забыл: сам косит, плотничает, держит у себя большое хозяйство, когда есть время, ходит с мужиками на охоту, на рыбалку. Кузьма сразу пошел к Евгению Николаевичу потому, что знал: деньги у него есть. Живет он вдвоем с женой – 248 она у него тоже учительница, – зарплата у них хорошая, а тратить ее особенно некуда, все свое – и огород, и молоко, и мясо.
Видя, что Евгений Николаевич собирает книги, Кузьма приподнялся.
– Может, я не ко времени?
– Сиди, сиди, как это не ко времени! – удержал его Евгений Николаевич. – Время есть. Когда мы не на работе, время у нас свое, не казенное. Значит, и тратить мы его должны как душе угодно, правда?
– Как будто.
– Почему «как будто»? Говори, правда. Время есть. Чай вот можно поставить.
– Чай не надо, – отказался Кузьма. – Не хочу. Недавно пил.
– Ну, смотри. Говорят, сытого гостя легче потчевать. Правда?
– Правда.
Кузьма поерзал на стуле, решился:
– Я, Евгений Николаевич, по делу к тебе тут по одному пришел.
– По делу? – Евгений Николаевич, насторожившись, сел за стол. – Ну, так давай говори. Дело есть дело, его решать надо. Как говорят, куй железо, пока горячо.
– Не знаю, как и начать, – замялся Кузьма.
– Говори, говори.
– Да дело такое: деньги я пришел у тебя просить.
– Сколько тебе надо? – зевнул Евгений Николаевич.
– Мне много надо. Сколько дашь.
– Ну, сколько – десять, двадцать, тридцать?
– Нет, – покачал головой Кузьма. – Мне надо много. Я тебе скажу зачем, чтобы понятно было. Недостача у моей Марии большая получилась – может, ты знаешь?
– Ничего не знаю.
– Вчера ревизию кончили – и вот преподнесли, значит.
Евгений Николаевич забарабанил по столу костяшками пальцев.
– Неприятность какая, – сказал он.
– А?
– Неприятность, говорю, какая. Как это у нее получилось?
– Вот получилось.
Они замолчали. Стало слышно, как тикает где-то будильник; Кузьма поискал его глазами, но не нашел. Будильник стучал, почти захлебываясь. Евгений Николаевич вновь забарабанил по столу пальцами. Кузьма взглянул на него – он чуть заметно морщился.
– Судить могут, – сказал Евгений Николаевич.
– Для того деньги и ищу, чтоб не судили.
– Все равно судить могут. Растрата есть растрата.
– Нет, не могут. Она оттуда не брала, я знаю.
– Что ты мне-то говоришь? – обиделся Евгений Николаевич. – Я не судья. Ты им скажи. Я говорю это к тому, что надо осторожно: а то и деньги внесешь, и судить будут.
– Нет. – Кузьма вдруг почувствовал, что он и сам боится этого, и сказал больше себе, чем ему. – Теперь смотрят, чтоб не зря. Мы не пользовались этими деньгами, они нам не нужны. У ней ведь недостача эта оттого, что малограмотная она, а не как-нибудь.
– Они этого не понимают, – махнул рукой Евгений Николаевич.
Кузьма вспомнил про ссуду и, не успев успокоиться, сказал жалобно и просяще, так что противно стало самому:
– Я ведь ненадолго занимаю у тебя, Евгений Николаевич. Месяца на два, на три. Мне председатель ссуду пообещал после отчетного собрания.
– А сейчас не дает?
– Сейчас нельзя. Мы еще за старую не расплатились, когда дом ставили. И так навстречу идет, другой бы не согласился.
Снова вырвалась откуда-то частая дробь будильника, застучала тревожно и громко, но Кузьма и на этот раз не нашел его. Будильник мог стоять или за шторой на окне, или на книжной полке, но звук, казалось, шел откуда-то сверху. Кузьма не вытерпел и взглянул на потолок, а потом выругал себя за дурость.
– А ты уже к кому-нибудь ходил? – спросил Евгений Николаевич.
– Нет, к тебе первому.
– Что ж делать – дать придется! – вдруг воодушевляясь, сказал Евгений Николаевич. – Если не дать, ты скажешь: вот Евгений Николаевич пожалел, не дал. А люди обрадуются.
– Зачем мне про тебя говорить, Евгений Николаевич?
– А я не знаю. Я не про тебя, конечно, – вообще. Народ всякий. Только у меня деньги на сберкнижке в районе. Я специально подальше их держу, чтоб не вытаскивать по пустякам. Ехать туда надо. Времени вот сейчас нет. – Он опять поморщился. – Придется съездить. Дело такое. У меня там сотня и есть – сниму. Это правильно: мы друг другу помогать должны.
Кузьма, как-то вдруг сразу обессилев, молчал.
– На то мы и люди, чтобы быть вместе, – говорил Евгений Николаевич. – Про меня в деревне всякое болтают, а я никому еще в помощи не отказывал. Ко мне часто приходят: то пятерку, то десятку дай. Другой раз последние отдаю. Правда, люблю, чтобы возвращали, за здорово живешь тоже работать неохота.
– Я отдам, – сказал Кузьма.

Повесть Валентина Распутина «Деньги для Марии» первый раз напечатали в 1967 году на страницах журнала «Ангара». До выхода переломного в творческой биографии Распутина произведения писатель трудился корреспондентом различных газет, писал рассказы и очерки, издал три книги и даже стал членом Союза писателей СССР. Но, все это было предисловием к большой зрелой и талантливой работе в виде повести «Деньги для Марии». Именно после выхода этого произведения литературные критики заметили появление нового одаренного и глубокого писателя. Сам Распутин также считает, что именно с «Денег для Марии» его творчество вышло на другой уровень.

Именно в этой повести стал заметен неповторимый «распутинский» стиль, который он будет развивать в своих последующих произведениях. С этого момента основными темами в творчестве писателя стали поиск причин добра и зла, милосердия и жестокости, противостояние духовного начала в человеке растущему материализму. Распутину хотелось глубоко заглянуть в душу человека и отыскать в ней свет. Нравственное начало всего последующего творчества писателя уже стало неоспоримо.

Главной героиней повести является Мария, которая работает в единственном в деревне магазине. К ней приезжает ревизор и выявляет недостачу на крупную сумму денег – тысячу рублей. Если Мария вернет эти деньги в кассу в течение пяти дней, то сможет избежать суда. В семье главной героини таких денег никогда не водилось. Ее супруг, тракторист Кузьма, принимает решение взять взаймы необходимую сумму у односельчан, родственников, друзей и знакомых. Он обходит всю деревню, но необходимой для Марии суммы Кузьме собрать не удается. Хотя по намекам писателя такие деньги у местных жителей есть. Но взять их силой или украсть муж Марии не может, потому как является честным и порядочным человеком.

Читая повесть «Деньги для Марии», краткое содержание которой умещается в пять дней, выясняется, что такой короткий временной промежуток может длиться целую жизнь.

Вины главной героини книги в произошедшей недостаче нет. Эта женщина по своей неопытности и необразованности просто просчиталась, а назвать ее воровкой язык ни у кого из односельчан не повернется. По сути, в случившемся виновны все жители деревни. За самим магазином давно ходила дурная слава. Его даже называли «проклятым». После окончания войны продавщицу Марусю посадили на пять лет, а ее детей распределили по детским домам. Федор однорукий с трудом выкрутился после того, как у него обнаружили в кассе излишки. Потом была молоденькая девушка Роза, севшая в итоге в тюрьму на три года. Все в деревне об этом знали, но дружно просили Марию пойти работать в магазин, так как в ином случае даже за спичками и солью приходилось ездить в ближайшее село, расположенное в двадцати верстах от их поселка.

Распутин задает читателям вопрос: что же стало с этими сильными, здоровыми, далеко не бедными людьми, которые отвернулись от чужого горя? Марии горько и обидно не только из-за самого факта недостачи, но и от того, что в ее душе поселилось недоверие к людям и неверие в добро.

Вся повесть написана таким образом, что ее героев мы видим глазами мужа Марии Кузьмы, которых он просит о помощи. Распутин очень точно выписал всю плеяду людских характеров, которые часто встречаются в человеческом обществе. Причем сделано это талантливо и во всех тончайших деталях.

Совестливые люди отдали Кузьме все, что у них было до последней копейки. Семидесятилетний дед Гордей, у которого за душой никогда не было ни гроша, попросил у своего сына 15 рублей, хотя Кузьма и не хотел их брать. Тяжелобольная, лежачая тетя Наталья, у которой была собрана определенная сумма на свои похороны, отдала ее мужу Марии, у которого было ощущение, что он берет эти деньги «с того света». Большую сумму удалось собрать председателю колхоза, который отдал свою месячную зарплату и обратился с предложением последовать его примеру к местным начальникам.

С другой стороны в деревне нашлись и такие, у которых деньги были, но они решили с ними не расставаться. Степанида, которая всегда называла Марию «родной» не дала ни копейки, хотя у самой дома на «черный день» лежало несколько сотен. Директор школы дал 100 рублей, но Кузьме пришлось от него выслушать продолжительную лекцию с нравоучениями. У мужа Марии было ощущение, что этот человек не людям помогает, а хочет, чтобы все вокруг узнали о его «добродетели».

Сам Кузьма никогда никому в жизни не отказывал в любой помощи и верил, что рядом с ним живут такие же добрые и отзывчивые люди. Отношение к деньгам в семье Марии было простым: если они есть – хорошо, а нет, так и черт с ними. Жили они не богато, но и не бедно. Их ребятишки ни в чем не нуждались, еда в доме была всегда, а о запасах на «черный день» Кузьма и не думал, потому, что не ожидал его возможного прихода.

Распутин описывает мужа Марии, как основательного, честного и настойчивого человека и дает надежду читателям, что Кузьма должен справиться с этой бедой и сделать все, чтобы его жена была на свободе.

Герои повести выписаны писателем с любовью и некоторой душевной поэтичностью. И особо ярко это заметно в образе Кузьмы.

В произведении Распутина есть персонаж Алексей – родной брат главного героя, который живет в городе, но по сюжету книги в ней не появляется. Описываются лишь впечатления людей, знавших Алексея, о нем самом. В основном они негативные. Выясняется, что после смерти отца брат Кузьмы не смог приехать на поминки и вообще не появлялся на своей малой родине более семи лет. Когда муж Марии понимает, что в деревне он собрал все, что смог, а денег все одно не хватает, Кузьма решает ехать за помощью в город к брату. Писатель вселяет в читателя надежду, что Алексей может помочь своим попавшим в беду родственникам, но точного ответа на этот вопрос нет, так как повесть заканчивается на моменте, когда Кузьма подходит к двери квартиры своего брата и стучится к нему. У каждого читателя может быть своя версия финала.

Главная идея книги

Что же будет, если оптимистические прогнозы не оправдаются и брат Кузьмы не выручит своего родственника? Посадят ли Марию, как будет жить дальше ее муж, что станет с их детьми? В семье поселится страх и неверие в людей надолго. Кузьма может полностью разочароваться в человеческой доброте и взаимопонимании, а это хуже всего.

Нелегкие испытания главного героя
Если вдуматься, что пришлось пережить главному герою за эти злосчастные пять дней? Он прошел через унижение и много других испытаний, которые ранее ему не приходилось переживать. Душа человека истомилась, ему начало казаться, что он один на целом свете.

В доме Кузьмы поселился страх и зловещая тишина. Весь окружающий мир будто бы задает вопрос не о том, что дальше произойдет с героями повести, а о том, что же случилось с людьми, которые живут рядом с ними?

Последующие произведения Валентина Распутина написаны в продолжении основной темы повести «Деньги для Марии», которой является вопрос «Что же происходит в современном мире с людьми? Куда делись их любовь, дружба, доброта, взаимовыручка?». Все эти вопросы Распутин ставил и в своих более поздних повестях и романах, но ответа он так и не нашел.

4.7 (93.33%) 3 votes

Деньги для Марии краткое содержание

Из повести Деньги для Марии Валентина Распутина мы узнаем о Марии, которая попала в сложную ситуацию. Женщина, по неопытности в торговом деле, допустила большую ошибку, которую выявил ревизор. Таким образом, в деревенском магазине обнаружена недостача около тысячи рублей. Это огромная сумма, за которую женщина может сесть в тюрьму. Нужно было срочно что-то делать и ревизор дает небольшой шанс. Если недостачу вернут за пять дней, то уголовное дело никто заводить не будет. Вот муж Марии Кузьма и занялся вопросом поиска денег, тем более председатель обещает выдать ссуду, так что будет чем отдавать долги.

Но кто займет? Да и как просить денег Кузьма также не имел понятия. В деревне же, хоть и слышали о беде, никто не спешил одалживать деньги, выручая Марию. А между тем, сама женщина в свое время с радостью шла на уступки, давая товар в долг, да еще и согласилась работать в магазине, хотя опыта у нее никакого не было.

Все свои размышления по сложившейся ситуации Кузьма ведет в поезде, на котором он отправился к брату, чтобы у него просить денег. Как раз в дороге он обо всем и вспоминал. Вспомнил о том, что первый к кому пошел просить, был директор школы. Тот дал сто рублей. Помог и дед Гордей, принеся 15 рублей. Вернули соседи долг в магазин около пяти рублей. Вызвался помогать и председатель, который отдал зарплату специалистов. Старая мать Василия отдала деньги, что собрала на похороны. Но потом многие пришли обратно забирать деньги, считая что они не спасут Марию. Как следствие, на руках только половина нужной суммы. Вот и поехал Кузьма за помощью к брату, который жил в городе.

В поезде наш герой повстречал разных людей, которые многим были похожи на сельчан. Там же в дороге Кузьме снился сон, в котором он видит, что жителям деревни достаточно из бюджета семьи выделить по пять рублей, чтобы помочь, но все считают, что они нуждаются больше в деньгах, нежели Мария. И вот поезд остановился, Кузьма направился к брату и стучит в дверь. На этом и заканчивается повесть Распутина.

Краткий анализ произведения

Анализируя произведение Деньги для Марии, мы видим такую проблематику, как взаимоотношения между людьми. Автор показал, насколько жестокими могут быть люди, которые закрывают глаза на проблемы окружающих. Что же случилось людьми? Почему они отворачиваются от чужого горя, от человека, который ради них согласился работать в магазине? Правда, нашлись среди жителей и неравнодушные люди, которые готовы последнюю копейку отдать, чтобы помочь. Но больше оказалось тех, кто отвернулся от Марии. Одна лишь надежда осталась и это брат Кузьмы, с которым тот не виделся очень давно.

В чем же особенность повести? В том, что Распутин применяет такой прием, как недосказанность сюжета, поэтому мы не можем знать, чем именно завершится его произведение. Будут ли найдены все деньги в срок пяти дней, откроет ли брат дверь, сядет ли Мария в тюрьму? Будут ли окончательно разочарованы герои в людях или все-таки жители деревни принесут деньги, чтобы помочь женщине?

Произведение «Деньги для Марии» стало одним из первых весомых в творчестве Распутина. Именно эта повесть дала сильный толчок для дальнейшего творчества писателя. Напечатанная в 1967 году в журнале «Ангаре», она много раз издавалась и стала очень популярной.

В повести переплетаются две сюжетные линии. Первая – поездка Кузьмы к брату за деньгами для жены, а вторая – все события, что предшествуют этой поездке. У этих двух сюжетных линий одна тема и идея: что случилось с людьми, у которых очерствели души, куда пропала доброта, дружба, взаимовыручка?

Содержание повести автор помещает в описание пяти дней из жизни ее главных героев – продавщицы Марии, и ее мужа Кузьмы. Мария работает в единственном в селе магазине. Этот магазин имел дурную славу и туда никто не хотел идти работать, а вот Мария по доброте душевной согласилась. Но случилась беда – при ревизии была выявлена недостача и ревизор, понимая, что в этом нет ее вины, дал пять дней, чтобы Мария внесла деньги. Эти пять дней стали испытанием как для Марии с мужем, так и для жителей деревни.

Муж Марии решает взять взаймы деньги и обходит всю деревню. И вот в этом обходе познаются все жители деревни: кто с радостью одалживает последние деньги и отзывается на горе семьи, а кто отказывает, при этом имея деньги. Распутин очень тонко описал характеры героев повести глазами Кузьмы.

Нужной суммы Кузьма так и не собрал. Что же случилось с теми людьми, которые не помогли Марии и не дали денег, почему они стали черствыми? Марии горько не только от того, что не собралась нужная сумма, а и от того, что так с ней поступили односельчане, отказав в помощи. В доме Марии поселяется страх и неведомость, а Кузьма, полностью разуверившись в людях, решает ехать за помощью в город к брату. Но поможет ли брат, с которым они редко общаются?

Что будет с Марией, если брат Кузьмы не поможет и не даст денег, как будет жить семья, если Марию посадят? Ответ прост – все полностью разуверятся в людях и их доброте. Это и есть главная идея повести.

Мы не узнаем в финале повести, помог ли брат Кузьме. Распутин оставляет ответ на этот вопрос решить самим читателям, философски задумываясь о том, как бы они поступили в такой ситуации.

Большую роль в повести играет описание природы, которое еще сильнее подчеркивает драматизм сложившейся ситуации, передает состояние души героев.

Повесть заставляет задуматься о том, как бы читатели поступили в подобной ситуации, о том, почему же так очерствели души людей. Своим произведением автор призывает людей быть добрыми, отзывчивыми к чужой беде.

Вариант 2

Произведение, действие которого происходит в годы после Великой Отечественной войны, посвящено ломке деревенского уклада, существовавшего веками.

Главные герои рассказа Распутина – колхозники Кузьма и его жена, работавшая продавщицей в сельском магазине, привыкли жить по-старому. Они никогда не пытались копить деньги, пытаться улучшить свое материальное положение, прилагая к этому усилия. Однако именно вера односельчанам побуждала Марию отпускать товар в долг. Итогом стала постоянная недостача. Ревизор пожалел мать четверых детей и дал несколько дней для того чтобы внести недостающую тысячу рублей.

Денег у Марии не было, и она опустила руки, так как в те времена, несмотря на наличие малолетних детей и отсутствие судимостей, она должна была получить реальный срок.

Кузьма, пытаясь занять деньги, обнаружил, что патриархальные времена, когда было принято помогать друг другу прошли. Если в войну люди делились последним, то теперь дают далеко не все и понемногу. Причем давали не от избытка, а только в силу сохранившегося сострадания к чужой беде. Кузьма получил похоронные деньги больной женщины, но зажиточная самогонщица помочь отказалась.

Не набрав тысячу рублей, Кузьма пошел за помощью к председателю колхоза. Тот внес предложение колхозникам отчислить месячный заработок в пользу Марии. Никто не проголосовал против, решение было принято, деньги выделены, но оказалось, что это пользы не принесло. Крестьяне еще не готовы были демонстративно отбросить прежнюю мораль, требующую взаимопомощи, но личные интересы уже для большинства стояли выше страданий Марии в тюрьме и ее четырех детей, остающихся без матери. Жены проголосовавших, по одиночке приходили и забирали деньги обратно.

У Кузьмы остался только один шанс – поехать к брату, с которым он не поддерживал отношений и попытаться выпросить деньги там. Однако из контекста ясно, что вряд ли от этой поездки будет польза.

Автор оставил историю незаконченной, оборвав повествование на звонке Кузьмы в дверь городской квартиры его брата. Созданный таким образом драматический эффект должен заставить читателей подумать о направлении в котором развивается общество и отчуждении людей друг от друга, проникшем даже в деревню.

Несколько интересных сочинений

Жизнь в древнем мире требует сноровки силы и выносливости. Все необходимо добывать нелегким и изнурительным трудом. День начиняется с подготовки инструментов к охоте

• Образ Дарьи в поэме Мороз, Красный Нос Некрасова сочинение

  Поэт преклоняется перед внешностью главной героини поэмы – крестьянке Дарье, говоря о том, что женщина очень красива внешне и на ней любая одежда смотрится очень нарядно